Сицилийские страсти   ::   Лайонз Вайолетт

Потом, взяв одну из грудей в ладонь, он нежно потер большим пальцем отвердевший сосок, заставив Роберту застонать. Но стон этот быстро замер — склонив голову, Франческо уже заключил упругий сосок во влажном раю своего рта.

Роберта, успевшая уже подзабыть о существовании подобных ощущений, подобного желания и сладостной муки — таких насыщенных, непреодолимых, настолько неподдающихся контролю разума, — непроизвольно вцепилась ставшими вдруг непослушными пальцами в его волосы, чувствуя бешеное биение своего сердца, как будто стремящегося вырваться из грудной клетки.

Сладострастная мука, испытанная ею за то долгое время, что Франческо ласкал губами сначала одну, а потом другую грудь, сломала последние эмоциональные барьеры. Мужчина, который не любит, не был бы способен на такую ласку и никогда не возбудил бы ее до такой степени, если бы Роберта в свою очередь не любила его.

Наконец Франческо поднял голову и, щекоча ей шею своим дыханием, хрипло произнес.

— Боже мой, женщины лучше, чем ты, у меня никогда не было. Это что-то невообразимое!

Она почувствовала, как он содрогнулся, и сама обняла его извечным жестом, символизирующим женскую силу и сопереживание, говорящим о понимании того, что в ее руках он слаб и беззащитен, как маленький ребенок. Но в то же самое время прижавшаяся к нему и словно заряжающаяся от его возбуждения женщина, жаждущая и требующая удовлетворения, вызывала внутри него требующую разрешения боль.

Слегка отстранившись, Франческо снял пиджак и рубашку.