JК
Скитания ворона :: Вересов Дмитрий
Страница: 90 из 313Смеялся...
Нил встал и, не оборачиваясь, вышел на улицу. Какое страшное слово — умер. После него всегда не получается говорить. Тысячи страниц написано о смерти, философских, успокоительных, поучительных, сострадательных — и все ложь. Смерть нельзя понять, нельзя объяснить, ее можно только ненавидеть. Страшнее всего быть к ней причастным. И Нил четко понял, что он и есть причастный. Оправдать себя хотелось больше всего на свете. То, что это мог быть несчастный случай, он не верил. Этот хромой, язвительный и некрасивый человек стал для Нила роднее родного. Вся их дружба была постоянным противостоянием, но никогда не враждой. Он любил его, и сам себе прежде никогда не хотел признаться в этом. Теперь, когда его не стало, Нил понял, что Петипа унес с собой частицу его самого, и там образовалась жуткая пустота, которая как в воронку затягивала его всего.
— Куда, мсье? Нил назвал таксисту адрес Ирины. Он поднимался по знакомой лестнице очень медленно, на площадке перед квартирой опять закурил, обдумывая предстоящую встречу и тяжелый разговор. Ненависть помутила его разум. Как лев перед прыжком, он не спешил заходить к своей жертве. «Она скажет все, я заставлю ее говорить, что бы мне это не стоило», — думал Нил.
Он нажал на кнопку звонка и не отпускал, пока окончательно не понял, что ему никто не откроет. В сердцах он двинул ногой по двери, и она неожиданно легко открылась. Нил через секунду стоял на пороге комнаты.
Нил встал и, не оборачиваясь, вышел на улицу. Какое страшное слово — умер. После него всегда не получается говорить. Тысячи страниц написано о смерти, философских, успокоительных, поучительных, сострадательных — и все ложь. Смерть нельзя понять, нельзя объяснить, ее можно только ненавидеть. Страшнее всего быть к ней причастным. И Нил четко понял, что он и есть причастный. Оправдать себя хотелось больше всего на свете. То, что это мог быть несчастный случай, он не верил. Этот хромой, язвительный и некрасивый человек стал для Нила роднее родного. Вся их дружба была постоянным противостоянием, но никогда не враждой. Он любил его, и сам себе прежде никогда не хотел признаться в этом. Теперь, когда его не стало, Нил понял, что Петипа унес с собой частицу его самого, и там образовалась жуткая пустота, которая как в воронку затягивала его всего.
— Куда, мсье? Нил назвал таксисту адрес Ирины. Он поднимался по знакомой лестнице очень медленно, на площадке перед квартирой опять закурил, обдумывая предстоящую встречу и тяжелый разговор. Ненависть помутила его разум. Как лев перед прыжком, он не спешил заходить к своей жертве. «Она скажет все, я заставлю ее говорить, что бы мне это не стоило», — думал Нил.
Он нажал на кнопку звонка и не отпускал, пока окончательно не понял, что ему никто не откроет. В сердцах он двинул ногой по двери, и она неожиданно легко открылась. Нил через секунду стоял на пороге комнаты.