Сладкая, как мед   ::   Вулф Джоан

Если мы не ампутируем руку, она может воспалиться, и он умрет от гангрены. Лучше быть одноруким герцогом, чем мертвым — вы не находите?

«Нет!!! Нет!!! Нельзя! Макс, не позволяй ему отнять у меня руку!!!»

Герцог беспокойно метался на постели, не в силах очнуться. Бледный лоб покрылся испариной. Сердце билось так, словно готово было выпрыгнуть из груди.

— Почему вы не хотите просто зашить эту рану и проследить, чтобы не было заражения? — спросил Макс.

— Вы имеете представление о том, как трудно соблюсти полную стерильность в полевых условиях? — сердито воскликнул доктор. — У меня просто нет возможности обеспечить ему должный уход! Нет, рукою придется пожертвовать!

Голова герцога в отчаянии моталась по подушке.

А потом в его кошмар ворвался тонкий, нежный голосок — он еще ни разу не слышал его во сне.

— Энтони! Энтони! Энтони, очнись! Все хорошо! Ты жив и невредим! Проснись же!

Он почувствовал, как его трясут за плечо.

Широко распахнув глаза, он вскинулся на постели, обливаясь потом, задыхаясь, с бешено колотящимся сердцем. Его невидящие глаза задержались на встревоженном личике Сары. В следующий миг Энтони зажмурился и уткнулся лицом в колени.

— Господи! — только и смог вымолвить он, все еще не в силах отдышаться.

Медленно и нерешительно герцог заставил себя открыть глаза и первым делом ощупал свою правую руку, словно желая удостовериться, что она осталась на месте.