Последний самурай   ::   Воронин Андрей

– Свободен, – сказал он. – Дверь хорошенько закрой. И скажи там, чтобы ко мне со всякой ерундой не бегали. Ну, – продолжал он, повернувшись к Илариону, – докладывай. И не надо скалить зубы, радоваться нечему. Менты на берегу рвут и мечут, начальству моему все телефоны оборвали, но добились, чтобы я за тобой пошел.. Говорят, что никакой ты не журналист, а вообще неизвестно кто.

– Это точно, – со вздохом признался Иларион, – не журналист…

– А удостоверение? Ты же мне удостоверение показывал, интервью брал.., снимки, мать твою, делал!

– Удостоверение липовое, – сказал Иларион, – интервью мне было нужно для дела, а снимкам грош цена, потому что в твоем корыте только одна военная тайна – год постройки. Даже не год, а, пожалуй, век…

– Так, – неожиданно спокойно сказал Кривоносов. – Это надо понимать как признание в военном шпионаже или как-нибудь еще?

– Дай закурить, – вместо ответа потребовал Иларион. – Мои размокли, а пойманных шпионов на допросе полагается угощать сигаретами и водой из графина. Ты что, кино про разведчиков не видел?

Кривоносов хмыкнул и бросил на стол пачку сигарет. Графин, на три четверти наполненный прозрачной жидкостью, он почему-то сначала переставил подальше от Забродова, а потом и вовсе убрал со стола. Иларион ухмыльнулся: на этом судне, как и на множестве других, навигационные приборы, аппаратура связи и масса иного оборудования в глаза не видели спирта, которым их, по идее, должны были регулярно протирать.