Последний самурай   ::   Воронин Андрей

Правда, папа потом добавлял: будь умнее, сынок, и сразу бей так, чтобы обидчик не скоро встал. Хорошо, Набуки-сан, что вы предлагаете?

– Я готов умереть, – сказал господин Набуки, вставая из кресла и величаво выпрямляясь во весь рост, – если вы поклянетесь оставить бомбу в покое. Я прикажу своим людям отпустить вас, и они подчинятся. Только не надо взрыва. Вы были правы, меня уже можно считать мертвецом.

– Продано? – деловито сказал Забродов и легко поднялся со своего стула, жестом полевого хирурга поддергивая рукава гидрокостюма. – Только велите своим гориллам очистить помещение. Это зрелище не для нервных, а я не хочу, чтобы мне пальнули в затылок.

Сабуро быстро шагнул к нему, сделав знак стволом револьвера. Охранники разом прыгнули на Илариона с двух сторон и тут же отскочили, как два теннисных мячика. На этот раз ваза, разменявшая уже третью тысячу лет, все-таки сорвалась с подставки и с печальным треском разлетелась вдребезги на полу. Сабуро собрался спустить курок – такой великолепный шанс было грешно упускать, – но вместо этого вдруг ощутил острую боль в руке, сжимавшей револьвер, а в следующее мгновение обнаружил, что лежит на спине, разглядывая затейливо раскрашенный потолок. Его тяжелый «магнум» с длинным глушителем отлетел в дальний угол и, со звоном обрушившись в самую середину старинного чайного прибора, отколол носик драгоценного церемониального чайника.