JК
Сладостный плен (Мой раб, мой господин) :: Мейсон Конни
Страница: 37 из 407Когда ты поправишься, тобудешь выполнять все мои распоряжения, какими бы омерзительными они тебе ни казались.
Зак зачарованно уставился на Дождевую Слезинку. Она выглядела прекрасно в тунике из мягкой оленьей кожи и отделанных бахромой мокасинах. Высокая и стройная, с гибкой, но уже хорошо оформившейся фигурой, свидетельствующей о ее зрелости, она была очаровательна. Темные длинные волосы спадали густым каскадом по плечам, а кожа была приятного смуглого оттенка. Зак заметил, что ресницы и брови девушки намного светлее волос.
– Меня не волнует, что сказал Пестрый Мустанг, – пробормотал Зак себе под нос. – Ты не индианка. – А потом громче добавил: – Почему ты спасла мне жизнь? Неужели ты спасала меня, заботилась и пригласила лекаря только для того, чтобы превратить меня в раба? Неужели ты не испытываешь никакого сострадания к себе подобным?
Дождевая Слезинка нахмурилась. В прошлом она отказывалась говорить на языке бледнолицых и даже не слушала, когда говорили при ней. Она не хотела иметь ничего общего с белыми, которые задумали истребить под корень ее народ. Она не хотела иметь ничего общего с людьми, которые опустошали землю чейенов, убивали, грабили, жгли.
Но несмотря на пренебрежительное отношение к презренному языку бледнолицых, слова, срывающиеся с губ пленника, начинали приобретать давно утраченный смысл и значение. Что-то всколыхнулось в глубине ее памяти, словно солдат сдернул занавес с прошлого.
Зак зачарованно уставился на Дождевую Слезинку. Она выглядела прекрасно в тунике из мягкой оленьей кожи и отделанных бахромой мокасинах. Высокая и стройная, с гибкой, но уже хорошо оформившейся фигурой, свидетельствующей о ее зрелости, она была очаровательна. Темные длинные волосы спадали густым каскадом по плечам, а кожа была приятного смуглого оттенка. Зак заметил, что ресницы и брови девушки намного светлее волос.
– Меня не волнует, что сказал Пестрый Мустанг, – пробормотал Зак себе под нос. – Ты не индианка. – А потом громче добавил: – Почему ты спасла мне жизнь? Неужели ты спасала меня, заботилась и пригласила лекаря только для того, чтобы превратить меня в раба? Неужели ты не испытываешь никакого сострадания к себе подобным?
Дождевая Слезинка нахмурилась. В прошлом она отказывалась говорить на языке бледнолицых и даже не слушала, когда говорили при ней. Она не хотела иметь ничего общего с белыми, которые задумали истребить под корень ее народ. Она не хотела иметь ничего общего с людьми, которые опустошали землю чейенов, убивали, грабили, жгли.
Но несмотря на пренебрежительное отношение к презренному языку бледнолицых, слова, срывающиеся с губ пленника, начинали приобретать давно утраченный смысл и значение. Что-то всколыхнулось в глубине ее памяти, словно солдат сдернул занавес с прошлого.