Смятение   ::   Стил Даниэла

Самым соблазнительным, дразнящим, притягивающим было в Селине то, что она никогда не раскрывалась перед ним полностью — в ее душе всегда оставался недоступный для него уголок. Должно быть, подобным образом Седина охраняла свою независимость, давая Полу понять, что он никогда не сможет владеть ею полностью.

В этом и заключалась основная разница между ней и Глэдис, которая отдавала себя Полу целиком. Она была ласковой, отзывчивой, ранимой, и Полу казалось, что ему не хватит и тысячи лет, чтобы вычерпать до дна океан нежности, который изливали на него ее глаза, ее голос и руки. И восторг сладострастия, который они разделили, еще крепче привязал их друг к другу именно в духовном плане.

Он тоже принял душ и стал одеваться. Глэдис в свою очередь наблюдала за ним и таинственно улыбалась. Сказавший о нем, что он был «до неприличия хорош собой», нисколько не погрешил против истины. То же самое и еще многое другое она могла сказать сама.

Они вместе молча спустились в вестибюль отеля. Только когда Глэдис уже садилась в машину. Пол наклонился к ней и, глядя ей в глаза так, словно хотел запомнить это мгновение на всю жизнь, негромко сказал:

— Будь осторожна, Глэдис… Я люблю тебя. В ответ Глэдис поцеловала его, и ее длинные светлые волосы, которые она не стала заплетать в косу, невзначай упали ей на щеку. Пол коснулся их, чтобы отвести в сторону, и они показались ему мягкими, как самый тонкий шелк. Глэдис смотрела на него снизу вверх, и в глазах ее светились невинность и доверие, безмятежное спокойствие и уверенность.

— Я тоже тебя люблю. Позвони мне — я расскажу, как до нас добраться.