Смятение   ::   Стил Даниэла

Ночь была великолепна: такие ночи — жаркие, влажные, насыщенные густым ароматом цветов и звенящими голосами насекомых — могли быть только в Африке. Рука Глэдис осталась в руке Пола, который уверенно вел ее по тропинке, проложенной между магнолиями и зарослями бамбука.

Наконец они добрались до столовой. Пола окликнул австралиец, прилетевший с ним из Могадишо, и он, извинившись, отошел поговорить с ним о делах. Австралиец был механиком; весь день он копался в забарахлившем моторе самолета и, кажется, нашел причину поломки. Пол слушал его, но думал о другом. Он думал о Глэдис и ничего не мог придумать.

А Глэдис, испытывавшая искреннюю благодарность к Полу, который не стал навязывать ей свое общество, чувствовала себя совершенно свободно. Присоединившись к группе сестер и сиделок, она непринужденно болтала с ними, одновременно стараясь узнать что-то новое и интересное, что могло пригодиться ей для репортажа. С вечеринки Глэдис ушла одной из последних, и Пол, исподтишка наблюдавший за ней, решил, что она неплохо провела время.

На следующий день утром кто-то негромко постучал по ведру, повешенному около ее палатки, и Глэдис, которая как раз застегивала джинсы, выглянула наружу. Несмотря на неоднократные предупреждения, она была босиком. Золотистые волосы, которые она не успела расчесать и заплести в косу, красиво обрамляли ее правильное лицо, покрытое ровным светлым загаром. Пол с укоризной взглянул на нее.

— Обуйся, — сказал он.