JК
Соблазнитель в деловом костюме :: Лэм Шарлотта
Страница: 47 из 163Твоя жена работала? Или ты запретил ей работать после свадьбы?
Его лицо потемнело.
— Не впутывай в это мою жену!
Она вздрогнула от неожиданной резкости его голоса.
Наступила тишина. Бьянка положила на тарелку немного салата и начала есть, не поднимая глаз.
Мэтт последовал ее примеру.
— Прости, я сорвался, — пробормотал он, не глядя на нее.
Она промолчала. Если Мэтт полагает, что может наорать на нее, а потом заслужить прощение легкомысленной попыткой извиниться, то пусть не надеется.
— Не обижайся.
Она окинула его холодным, равнодушным взглядом.
— Я не обижаюсь.
— Улыбнись, и я тебе поверю! — Мэтт и сам улыбнулся заискивающей, дразнящей улыбкой, полной обаяния.
— Ты считаешь себя неотразимым? — ехидно заметила Бьянка, и он весело рассмеялся.
— А я действительно неотразимый?
Она покачала головой.
— Нет, просто притворяешься.
Все же своего он добился — разрядил обстановку. «Он себе на уме, и любит командовать, — размышляла Бьянка, доедая салат, — но это не удивительно. Разве не все мужчины такие же?»
— Пить кофе удобнее в гостиной, — заявил Мэтт, вылезая из-за стола.
Бьянка начала убирать грязную посуду, но он решительно остановил ее.
— Я сделаю это позже.
Бьянка вошла вслед за ним в прелестную комнату, где изысканная мебель восемнадцатого века смотрелась особенно выигрышно на фоне зеленовато-голубых стен и бледно-золотых ковров и занавесок. Кресла, диван и тахта были обиты кремовым бархатом.
Его лицо потемнело.
— Не впутывай в это мою жену!
Она вздрогнула от неожиданной резкости его голоса.
Наступила тишина. Бьянка положила на тарелку немного салата и начала есть, не поднимая глаз.
Мэтт последовал ее примеру.
— Прости, я сорвался, — пробормотал он, не глядя на нее.
Она промолчала. Если Мэтт полагает, что может наорать на нее, а потом заслужить прощение легкомысленной попыткой извиниться, то пусть не надеется.
— Не обижайся.
Она окинула его холодным, равнодушным взглядом.
— Я не обижаюсь.
— Улыбнись, и я тебе поверю! — Мэтт и сам улыбнулся заискивающей, дразнящей улыбкой, полной обаяния.
— Ты считаешь себя неотразимым? — ехидно заметила Бьянка, и он весело рассмеялся.
— А я действительно неотразимый?
Она покачала головой.
— Нет, просто притворяешься.
Все же своего он добился — разрядил обстановку. «Он себе на уме, и любит командовать, — размышляла Бьянка, доедая салат, — но это не удивительно. Разве не все мужчины такие же?»
— Пить кофе удобнее в гостиной, — заявил Мэтт, вылезая из-за стола.
Бьянка начала убирать грязную посуду, но он решительно остановил ее.
— Я сделаю это позже.
Бьянка вошла вслед за ним в прелестную комнату, где изысканная мебель восемнадцатого века смотрелась особенно выигрышно на фоне зеленовато-голубых стен и бледно-золотых ковров и занавесок. Кресла, диван и тахта были обиты кремовым бархатом.