JК
Спичка :: Филлипс Сьюзен Элизабет
Страница: 14 из 650Когда так случалось, бабушка читала Сюзанне язвительную лекцию, после чего в наказание заставляла отнести испачканную ночную рубашку в шкаф. Едкий запах мочи смешивался с запахом камфары, пропитавшей старые шубы, и она начинала там задыхаться. Сюзанну окружали меховые чудовища, готовые в любой момент сожрать ее. Она прямо-таки ощущала, как их острые зубы впиваются в ее плоть, а мощные челюсти размалывают хрупкие косточки! Вдобавок, оттого что она так сильно прижималась к двери шкафа, вдоль ее позвоночника протянулись синяки, словно нитка обесцвеченных жемчужин.
Ночью Сюзанна боролась со сном. Она читала книжки из бабушкиной библиотеки и щипала себя за ноги, только чтобы не заснуть. Но ей было всего пять лет, и как она ни старалась, в конце концов впадала в забытье. И тут в кровать вползало чудовище с лисьими глазами и погружало в тело Сюзанны свои острые клыки до тех пор, пока ее маленький мочевой пузырь не опустошался на простыни.
Каждое утро Сюзанна просыпалась с чувством страха. Она боялась пошевелиться. Боялась вдохнуть, коснуться простыней. В тех случаях, когда она обнаруживала, что постель сухая, ее переполняло такое острое чувство радости, что она начинала испытывать тошноту. Все вокруг становилось ярее — вид на Парк-авеню из парадных дверей, блестящее красное яблоко, поданное ей на завтрак, ее серьезное личико, странным образом отражавшееся в серебряном бабушкином кофейнике. Когда же постель оказывалась мокрой, ей хотелось стать старой и умереть.
Ночью Сюзанна боролась со сном. Она читала книжки из бабушкиной библиотеки и щипала себя за ноги, только чтобы не заснуть. Но ей было всего пять лет, и как она ни старалась, в конце концов впадала в забытье. И тут в кровать вползало чудовище с лисьими глазами и погружало в тело Сюзанны свои острые клыки до тех пор, пока ее маленький мочевой пузырь не опустошался на простыни.
Каждое утро Сюзанна просыпалась с чувством страха. Она боялась пошевелиться. Боялась вдохнуть, коснуться простыней. В тех случаях, когда она обнаруживала, что постель сухая, ее переполняло такое острое чувство радости, что она начинала испытывать тошноту. Все вокруг становилось ярее — вид на Парк-авеню из парадных дверей, блестящее красное яблоко, поданное ей на завтрак, ее серьезное личико, странным образом отражавшееся в серебряном бабушкином кофейнике. Когда же постель оказывалась мокрой, ей хотелось стать старой и умереть.