Старые письма   ::   Стил Даниэла

Она страдала от обезвоживания организма, она металась в бреду, а температура оказалась столь высокой, что доктору пришлось мерить ее два раза, иначе он бы не поверил своим глазам. Врач снова взглянул на цифры, до которых дополз столбик термометра, проверил состояние больной и обернулся к мадам Марковой с выражением полной безысходности.

– Боюсь, вам и так известно все, что я собираюсь сказать… Не правда ли? – спросил он тихим, полным глубокого сочувствия голосом. Глядя на эту немолодую женщину, Николай Преображенский понял, что она очень любит Анну. Девушка была очень дорога ей.

– Ради Бога… Я этого не переживу… – пробормотала она, бессильно пряча лицо в ладонях. Горе и отчаяние последних двух дней лишили ее привычной выдержки, она не в состоянии была воспринять тот приговор, что намеревался вынести молодой врач. – Она такая юная… такая талантливая… Ей всего девятнадцать лет… она не должна умирать! Сделайте же что-нибудь! – наконец выпалила мадам Маркова, отнимая руки от лица и поднимая на молодого человека пронзительный взгляд. Этот взгляд молчаливо требовал от врача невозможного – если не уверенности, то хотя бы надежды.

– Но я не в силах ей помочь, – честно признался он. – Ее наверняка убьет даже попытка перевезти в больницу. Может быть, если ей удастся прожить еще несколько дней, мы бы постарались доставить ее к нам. – Однако он сам не верил в такую удачу, и мадам Маркова отлично это понимала.