Страсти по Анне   ::   Данович Дина

— Да, попросите… — И спросила после паузы: — Александр, у вас есть время?

— Сколько вам угодно! — с готовностью ответил он. Я задумчиво сжала виски.

— Раньше вы так никогда не говорили… Присядьте. Там, в кресло. И не смотрите на меня. Обещаете?

— Обещаю.

— Отчего у нас так тихо? — спросила я. Александр Михайлович сначала опустил глаза, потом окинул мою спальню обеспокоенным взглядом и сказал:

— Если вы хотите, я могу петь в кабинете и топать ногами.

— Отчего к нам никто не приходит? Где все?

— Вы желали бы развлечься? — спросил супруг настороженно.

— Господи, как же тихо! — сказала я и откинулась на высоких горячих подушках.

Одним холодным декабрьским утром мне отчетливо показалось, что я схожу с ума в своей запертой комнате с занавешенными шторами, не общаясь ни с кем, только иногда — с Таней. Или Тани не было рядом, и я разговаривала с ее тенью? Тишина поселилась в доме с тех пор, как в злополучный вечер я увидела в газете Николкино имя в списках погибших.

Я отказывалась верить, отказывалась пить и есть, я не хотела жить. Тоска давила на грудь все сильнее с каждым днем. Я боялась проснуться на утро живой и продолжить пытку, когда не надо больше пить кофе и читать скорбные списки, в душе надеясь не встретить там родной фамилии. Все ушло, газеты я больше не брала в руки. Угрюмо и зло смотрела на иконы. Я сходила с ума. Тани не было в нашем пустом доме! Это я приказала ей уйти.

Я не плакала.