JК
Таинственная служанка :: Картленд Барбара
Страница: 200 из 209Таким образом твои близкие будутнеподалеку от нас. Не сомневаюсь, что твоя мать и Руперт найдут в округе немало хороших друзей.
Помолчав, граф мягко добавил:
— Но я буду ревновать, если ты станешь проводить с родными слишком много времени и забывать обо мне.
— Ты же знаешь, что этого не будет, — запротестовала Жизель. — Никогда, никогда! Я хочу быть с тобой. Я хочу быть рядом с тобой… все время. И всегда этого хотела. Она немного грустно улыбнулась.
— Ты даже не можешь себе представить, как мне обидно было тратить на Джулиуса то время, которое я могла проводить с тобой! Я понимала, что ты придумал эту роль богатой вдовы не только для того, чтобы спасти его от неудачного брака, но и для того, чтобы помочь мне, но мне гораздо больше нравилось… быть твоей сиделкой.
— Моей сиделкой, моей помощницей, моей вдохновительницей — и моей любимой! — поправил ее граф.
Она на секунду прижалась щекой к его щеке, и в этом прикосновении было больше нежности, чем в любом поцелуе. Граф уже в который раз подумал, что никогда прежде не встречал женщины, способной на такие милые жесты и поступки.
Взгляда огромных глаз Жизели и нежной мелодии ее голоса было достаточно для того, чтобы сказать о ее любви к нему гораздо красноречивее любых слов. И с каждым часом, с каждой минутой она становилась для него все желаннее.
Помолчав, граф мягко добавил:
— Но я буду ревновать, если ты станешь проводить с родными слишком много времени и забывать обо мне.
— Ты же знаешь, что этого не будет, — запротестовала Жизель. — Никогда, никогда! Я хочу быть с тобой. Я хочу быть рядом с тобой… все время. И всегда этого хотела. Она немного грустно улыбнулась.
— Ты даже не можешь себе представить, как мне обидно было тратить на Джулиуса то время, которое я могла проводить с тобой! Я понимала, что ты придумал эту роль богатой вдовы не только для того, чтобы спасти его от неудачного брака, но и для того, чтобы помочь мне, но мне гораздо больше нравилось… быть твоей сиделкой.
— Моей сиделкой, моей помощницей, моей вдохновительницей — и моей любимой! — поправил ее граф.
Она на секунду прижалась щекой к его щеке, и в этом прикосновении было больше нежности, чем в любом поцелуе. Граф уже в который раз подумал, что никогда прежде не встречал женщины, способной на такие милые жесты и поступки.
Взгляда огромных глаз Жизели и нежной мелодии ее голоса было достаточно для того, чтобы сказать о ее любви к нему гораздо красноречивее любых слов. И с каждым часом, с каждой минутой она становилась для него все желаннее.