JК
Тихая гавань :: Стил Даниэла
Страница: 96 из 97Там, где у любого человека сердце, Мэтт чувствовал пустоту. Все, на что он способен сейчас – по крайней мере он так считал, – это дружба с одиннадцатилетней девочкой.
Глава 6
Неделя, когда Пип из-за своей ноги была обречена на затворничество, оказалась мучительной. Устроившись на кушетке, она либо читала, либо смотрела телевизор, или, если у Офелии находилось время и желание, играла с матерью в карты, правда, редко. Когда удавалось найти листок бумаги, Пип делала небольшие наброски. Но больше всего ее раздражало, что она не может ходить, иначе давно помчалась бы на пляж, чтобы повидаться с Мэттом. Но это было строжайше запрещено, ведь песок мог загрязнить еще свежие швы. А тут еще погода испортилась окончательно, что выводило Пип из себя.
Она просидела дома уже целых три дня – настоящий домашний арест! – когда Офелия, решив подышать свежим воздухом, отправилась на берег и машинально свернула в сторону общественного пляжа. Погрузившись в свои мысли, она брела, не глядя по сторонам, пока не наткнулась на Мэтта, как всегда, устроившегося на берегу со своим мольбертом. Мэтт тоже ее не видел – он с головой погрузился в работу и не замечал ничего вокруг. Так же как и Пип в самый первый день, Офелия смущенно переминалась с ноги на ногу, не зная, остаться или уйти. И тут, словно почувствовав ее присутствие, Мэтт обернулся. В своей робости она до странности напомнила ему свою дочь. Лицо Мэтта расплылось в улыбке, и Офелия решилась подойти.
– Добрый день.
Глава 6
Неделя, когда Пип из-за своей ноги была обречена на затворничество, оказалась мучительной. Устроившись на кушетке, она либо читала, либо смотрела телевизор, или, если у Офелии находилось время и желание, играла с матерью в карты, правда, редко. Когда удавалось найти листок бумаги, Пип делала небольшие наброски. Но больше всего ее раздражало, что она не может ходить, иначе давно помчалась бы на пляж, чтобы повидаться с Мэттом. Но это было строжайше запрещено, ведь песок мог загрязнить еще свежие швы. А тут еще погода испортилась окончательно, что выводило Пип из себя.
Она просидела дома уже целых три дня – настоящий домашний арест! – когда Офелия, решив подышать свежим воздухом, отправилась на берег и машинально свернула в сторону общественного пляжа. Погрузившись в свои мысли, она брела, не глядя по сторонам, пока не наткнулась на Мэтта, как всегда, устроившегося на берегу со своим мольбертом. Мэтт тоже ее не видел – он с головой погрузился в работу и не замечал ничего вокруг. Так же как и Пип в самый первый день, Офелия смущенно переминалась с ноги на ногу, не зная, остаться или уйти. И тут, словно почувствовав ее присутствие, Мэтт обернулся. В своей робости она до странности напомнила ему свою дочь. Лицо Мэтта расплылось в улыбке, и Офелия решилась подойти.
– Добрый день.