JК
Только раз в жизни :: Стил Даниэла
Страница: 4 из 402Работаешь над книгой?
– Я только начала.
Большие голубые глаза излучали доброту, а нежная свежесть лица маскировала ее возраст.
– И это значит, что ты закончишь ее на следующей неделе?
Было известно, что обычно она пишет очень быстро. Весь же прошедший год был посвящен работе над фильмом.
Веселая улыбка ответила на привычную шутку. Зависть... любопытство... уважение. Она была женщиной, которая вызывала все эти чувства, целеустремленной, решительной, заметной в литературных кругах, хотя по-настоящему в них не вращалась. Всегда казалось, что она чуть в стороне, недосягаема, когда же смотрела на вас, возникало ощущение, что она касается самой души. Словно видит все и в то же время как бы не хочет быть замеченной. Когда ей было двадцать три года, она была общительной, веселой, неистовой... защищенной, счастливой. Теперь стала спокойнее, веселость таилась лишь в глубине ее глаз.
– Дафна!
На углу Медисон-авеню она быстро обернулась, услышав сзади шаги, приглушенные снегом.
– А, Джек!
Это был Джек Хокинс, главный редактор ее нынешнего издательства «Харбор и Джонс». Его лицо покраснело от холода, светло-голубые глаза слезились на ветру.
– Может, подвезти?
Она покачала головой, улыбнулась и опять поразила его своей миниатюрностью, которую подчеркивала огромная норковая шуба. Руками в черных замшевых перчатках Дафна придерживала воротник.
– Нет, спасибо. Мне правда хочется пройтись. Я живу недалеко.
– Но уже поздно.
– Я только начала.
Большие голубые глаза излучали доброту, а нежная свежесть лица маскировала ее возраст.
– И это значит, что ты закончишь ее на следующей неделе?
Было известно, что обычно она пишет очень быстро. Весь же прошедший год был посвящен работе над фильмом.
Веселая улыбка ответила на привычную шутку. Зависть... любопытство... уважение. Она была женщиной, которая вызывала все эти чувства, целеустремленной, решительной, заметной в литературных кругах, хотя по-настоящему в них не вращалась. Всегда казалось, что она чуть в стороне, недосягаема, когда же смотрела на вас, возникало ощущение, что она касается самой души. Словно видит все и в то же время как бы не хочет быть замеченной. Когда ей было двадцать три года, она была общительной, веселой, неистовой... защищенной, счастливой. Теперь стала спокойнее, веселость таилась лишь в глубине ее глаз.
– Дафна!
На углу Медисон-авеню она быстро обернулась, услышав сзади шаги, приглушенные снегом.
– А, Джек!
Это был Джек Хокинс, главный редактор ее нынешнего издательства «Харбор и Джонс». Его лицо покраснело от холода, светло-голубые глаза слезились на ветру.
– Может, подвезти?
Она покачала головой, улыбнулась и опять поразила его своей миниатюрностью, которую подчеркивала огромная норковая шуба. Руками в черных замшевых перчатках Дафна придерживала воротник.
– Нет, спасибо. Мне правда хочется пройтись. Я живу недалеко.
– Но уже поздно.