Страница:
117 из 296
Долли возилась, подняв капот, в закопченных потрохах древней«Волги», оставшейся от покойного Ванюшина, и было ясно, что это для нее дело привычное.
Она была очень сухая и длинная, ссутулившаяся от постоянного сидения за книгами, как вопросительный знак. Больше всего она походила на отощавшую птицу ворону: волосы были сильно крашенные, с синевой на угольной черноте, жиденькая причесочка венчала большую лобастую голову почти птичьим хохолком. Я ее и так почти не помнила, а тут она мне показалась абсолютно чужой и почти незнакомой.
В тот день Долорес Федоровна была затянута в линялую джинсу, надела разбитые кроссовки и модненькую кепочку, и даже мне стало ясно, что она отчаянно балансирует на невидимой грани между пожилой, но допускающей еще некоторые вольности в нарядах интеллигентной дамой и уже окончательно усохшей старухой.
Выцветшие до желтизны карие глаза ее были остры и холодновато-внимательны, несколько раз она вскидывала голову и недоуменно озиралась, словно чуяла мой взгляд.
Но я к ней так и не подошла.
…Какая-то тетка трогала меня за плечо и шептала, протягивая чистый носовой платок:
— Девушка, что же вы плачете и плачете… У вас ресницы текут!
Я встряхнулась. Это был все тот же троллейбус, что вез меня от Рагозиных домой.
Я выпрыгнула из троллейбуса и пошла пешком.
|< Пред. 115 116 117 118 119 След. >|