Торговка   ::   Истомина Дарья

Во всех пепельницах лежали невыброшенные окурки с метками губной помады, воздух густо пропах никотинным дымом и винцом. Похоже, в этом доме не скучают.

На полу стоял новый телефон. Японский, с дозвоном и автоответчиком.

Летом я видела, как густо курчавились листвой и цвели домашние цветы на подоконнике. Сейчас это были сухие стебли в потрескавшейся и окаменевшей земле.

Я встала на табурет и распахнула форточку. Затем приоткрыла холодильник. Нина Васильевна беспокоилась напрасно, с голоду Катя не помирала. Но набор продуктов был как у пионерки, впервые оставшейся без присмотра родителей, — сплошные сласти: недоеденный торт, банки с джемами и вареньями, фирменные ведерки с надковырянными пломбирами от «Баскин Роббинса».

Катерина молча пробежала из ванной в свою комнату.

Появилась она минут через десять. В роскошной шелковой домашней пижаме с расклешенными брючками цвета «море штормит». То есть серо-голубого или голубовато-серого. В тон ее оловяшкам.

Лишь теперь я ее разглядела по-настоящему.

Это была другая Рагозина. Капризно и как-то заученно ломкая. Косу она срезала и сделала классную, явно сработанную каким-то визажистом, легкую, как пепельно-серая дымка, короткую прическу. От этого ее шея казалась удлиненной и беззащитно-хрупкой. Высокий лоб прорезали тонкие, как волосинки, морщины. Личико было по-прежнему ровно-бледным, но я видела, что это уже не натуральный цвет, а точно подобранный кем-то тонирующий крем. Пушистые бровки подправлены и утончены.