JК
Триумф Анжелики :: Голон Анн
Страница: 15 из 613 — Что случилось?
Он задрожал.
— Случилось… Случилось то, что он умер!
Он выдохнул эти слова, хрипло, словно у него шла горлом кровь.
— Он мертв, — повторил он с отчаянием. Его замучили ирокезы… Они пытали его! Они съели его! Они съели его сердце! О Себастьян, друг мой!.. Они съели твое сердце, а я предал тебя!
И внезапно он разразился ужасными рыданиями, которые свойственны мужчинам только в моменты крайнего отчаяния и случаются очень редко.
Анжелика предчувствовала этот взрыв.
События приняли тот оборот, о котором она уже догадывалась. Новость о смерти Святого Отца д'Оржеваль, убитого годом раньше на берегах Гудзона, дошла из Парижа в Новую Францию официально только сейчас. Вся колония была шокирована, и Ломенье не являлся исключением.
Она подошла и с сочувствием обняла его. А он повернулся к ней и разрыдался на ее плече. Анжелика прижала его к себе, ожидая пока граф успокоится.
Она почувствовала, что он приходит в себя. Она поняла, что ему очень не хватало сочувствия и дружбы в тот момент, когда это стало известно. Сейчас ему стало легче.
Чуть позже он поднял голову, его взгляд был стыдливым.
— Простите меня.
— Ничего. Теперь все прошло, — сказала она.
— Простите меня за мои слова. Мои обвинения теперь мне кажутся ничтожными.
— На самом деле они такие и есть.
— …А мои подозрения — безосновательны.
— Вот и хорошо.
— Мне уже лучше. Я не знаю, что на меня нашло.
Он задрожал.
— Случилось… Случилось то, что он умер!
Он выдохнул эти слова, хрипло, словно у него шла горлом кровь.
— Он мертв, — повторил он с отчаянием. Его замучили ирокезы… Они пытали его! Они съели его! Они съели его сердце! О Себастьян, друг мой!.. Они съели твое сердце, а я предал тебя!
И внезапно он разразился ужасными рыданиями, которые свойственны мужчинам только в моменты крайнего отчаяния и случаются очень редко.
Анжелика предчувствовала этот взрыв.
События приняли тот оборот, о котором она уже догадывалась. Новость о смерти Святого Отца д'Оржеваль, убитого годом раньше на берегах Гудзона, дошла из Парижа в Новую Францию официально только сейчас. Вся колония была шокирована, и Ломенье не являлся исключением.
Она подошла и с сочувствием обняла его. А он повернулся к ней и разрыдался на ее плече. Анжелика прижала его к себе, ожидая пока граф успокоится.
Она почувствовала, что он приходит в себя. Она поняла, что ему очень не хватало сочувствия и дружбы в тот момент, когда это стало известно. Сейчас ему стало легче.
Чуть позже он поднял голову, его взгляд был стыдливым.
— Простите меня.
— Ничего. Теперь все прошло, — сказала она.
— Простите меня за мои слова. Мои обвинения теперь мне кажутся ничтожными.
— На самом деле они такие и есть.
— …А мои подозрения — безосновательны.
— Вот и хорошо.
— Мне уже лучше. Я не знаю, что на меня нашло.