JК
Твои нежные руки :: Роджерс Розмари
Страница: 42 из 352Сердце колотилось так громко, что заглушало рев пушек.
Она уже схватилась за деревянное кольцо крышки, когда свет, лившийся в щели, неожиданно померк. Девушка инстинктивно прижалась к влажной стене, не зная, что делать, и втянула голову в плечи, когда тяжелая связка лохмотьев влетела в люк и с тошнотворным стуком приземлилась у ее ног. Ей послышался вопль, но ответить она не смогла: горло перехватило. Она не могла двинуться, словно парализованная, и только ворочала глазами. Под ее ошеломленным взглядом тюк внезапно превратился в человеческий силуэт. Голова откинута, рот разинут, взгляд устремлен в никуда, яркая алая полоса прочертила шею и грудь.
Тошнотная желчь обожгла глотку и нос, и Амелия с трудом подавила рвотные спазмы. На глазах выступили слезы. Коленки подгибались, но девушка решительно двинулась к трапу, подгоняемая желанием увериться, что брат не плавает в собственной крови, испуская последний вздох.
Творившееся на палубе не поддавалось описанию. Настоящий ад предстал ее глазам. Пороховой дым стлался густыми слоями, окутывая мертвых и умирающих, яркие оранжево-желтые вспышки, подобные языкам пламени, плясали на морских волнах. Корабль снова вильнул в сторону, как норовистая лошадь, и девушка, схватившись за линь, почувствовала, как он обвис и скользнул на палубу, словно готовая ужалить змея. Канаты такелажа, порванные и обгоревшие, свисали с мачт, стелились по палубе, становясь смертельной паутиной, в которой запутывались люди.
Она уже схватилась за деревянное кольцо крышки, когда свет, лившийся в щели, неожиданно померк. Девушка инстинктивно прижалась к влажной стене, не зная, что делать, и втянула голову в плечи, когда тяжелая связка лохмотьев влетела в люк и с тошнотворным стуком приземлилась у ее ног. Ей послышался вопль, но ответить она не смогла: горло перехватило. Она не могла двинуться, словно парализованная, и только ворочала глазами. Под ее ошеломленным взглядом тюк внезапно превратился в человеческий силуэт. Голова откинута, рот разинут, взгляд устремлен в никуда, яркая алая полоса прочертила шею и грудь.
Тошнотная желчь обожгла глотку и нос, и Амелия с трудом подавила рвотные спазмы. На глазах выступили слезы. Коленки подгибались, но девушка решительно двинулась к трапу, подгоняемая желанием увериться, что брат не плавает в собственной крови, испуская последний вздох.
Творившееся на палубе не поддавалось описанию. Настоящий ад предстал ее глазам. Пороховой дым стлался густыми слоями, окутывая мертвых и умирающих, яркие оранжево-желтые вспышки, подобные языкам пламени, плясали на морских волнах. Корабль снова вильнул в сторону, как норовистая лошадь, и девушка, схватившись за линь, почувствовала, как он обвис и скользнул на палубу, словно готовая ужалить змея. Канаты такелажа, порванные и обгоревшие, свисали с мачт, стелились по палубе, становясь смертельной паутиной, в которой запутывались люди.