JК
Убийственные болоньезе :: Демина Нина
Страница: 302 из 327Прислушался снова.
Вроде тихо. Может, обойдется, может, не по душу своего сыночка приехал Айвазян, снова зародилась надежда у Давида. Но как она зародилась, так она и умерла, только лишь раскрылись двери дядюшкиного кабинета.
С помертвелым лицом, со склоненной в знак вины головой, Роман Бернс не был похож на самого себя, уверенного и жесткого руководителя. Сейчас он был похож на свой собственный труп. Айвазян не прощаясь, вышел из приемной, через минуту послышались гортанные команды, охрана рассредоточилась по машинам и кавалькада двинулась со двора продюсерского центра "Венус".
Наблюдая эту сцену в окно приемной, Давиду было безумно жаль своего старого дядю, отчасти и он являлся виной его незавидного положения, но жалость оказалась краткой, только лишь вспомнил он разбросанные по трассе фрагменты некогда шикарного Лэнд Ровера Виктора Павлова. Давид сжал кулаки, глубоко вздохнул и направился в кабинет Бернса, узнать, что же все-таки произошло между бывшими друзьями.
Бернс сидел за своим столом, обхватив голову руками. Перед ним стоял бокал с коньяком, нетронутые чашки с кофе, в пепельнице еще дымилась Айвазяновская сигара.
– Роман Израилевич, – окликнул его референт, – дядя…
– А? Это ты Давид, – Бернс помотал головой, бездумно взял бокал и полностью опрокинул его в рот. Хорошая порция коньяка не вызвала никаких эмоций, Бернс снова обхватил голову руками.
– Дядя, чем я могу вам помочь? – спросил Давид.
Вроде тихо. Может, обойдется, может, не по душу своего сыночка приехал Айвазян, снова зародилась надежда у Давида. Но как она зародилась, так она и умерла, только лишь раскрылись двери дядюшкиного кабинета.
С помертвелым лицом, со склоненной в знак вины головой, Роман Бернс не был похож на самого себя, уверенного и жесткого руководителя. Сейчас он был похож на свой собственный труп. Айвазян не прощаясь, вышел из приемной, через минуту послышались гортанные команды, охрана рассредоточилась по машинам и кавалькада двинулась со двора продюсерского центра "Венус".
Наблюдая эту сцену в окно приемной, Давиду было безумно жаль своего старого дядю, отчасти и он являлся виной его незавидного положения, но жалость оказалась краткой, только лишь вспомнил он разбросанные по трассе фрагменты некогда шикарного Лэнд Ровера Виктора Павлова. Давид сжал кулаки, глубоко вздохнул и направился в кабинет Бернса, узнать, что же все-таки произошло между бывшими друзьями.
Бернс сидел за своим столом, обхватив голову руками. Перед ним стоял бокал с коньяком, нетронутые чашки с кофе, в пепельнице еще дымилась Айвазяновская сигара.
– Роман Израилевич, – окликнул его референт, – дядя…
– А? Это ты Давид, – Бернс помотал головой, бездумно взял бокал и полностью опрокинул его в рот. Хорошая порция коньяка не вызвала никаких эмоций, Бернс снова обхватил голову руками.
– Дядя, чем я могу вам помочь? – спросил Давид.