Страница:
18 из 167
Она недолюбливала Эдварда Дорсета, который вел себя по отношению к дочери, как властолюбивый деспот, а язык у него был хуже змеиного жала. Он очень серьезно подорвал веру Кимберли в себя, и Глэдис не упускала случая подбодрить подругу.
— Хочешь, я наложу тебе макияж? — спросила Глэдис.
— Ну, если тебе нетрудно…
— Да ты что? Это мое любимое занятие! У тебя такое великолепное лицо, что из него можно сделать просто конфетку!
После того, как Глэдис основательно потрудилась над внешностью подруги, она заставила Кимберли выпить вторую порцию бренди, чтобы снять напряжение.
— Мне надо бежать домой, чтобы успеть переодеться, — спохватилась Кимберли.
— У тебя нет времени на это, ты и так уже опаздываешь.
Глэдис потащила подругу в свою квартирку и принесла из спальни сестры красивое платье малахитового цвета.
— Я не могу взять платье твоей сестры! — воскликнула Кимберли.
— Тина решила, что оно старит ее. Ты же знаешь, какие подростки разборчивые… Она его больше ни за что не наденет.
— Я буду чувствовать себя неловко в таком открытом платье, — пробормотала Кимберли.
— Ким, проснись же ты наконец! — страдальчески возопила Глэдис. — С твоей фигурой можно носить все, что угодно. Оно открытое в меру. Чего ты боишься?
Кимберли считала платье слишком откровенным, но не могла обидеть отказом добрую и отзывчивую Глэдис. В том, что касалось обуви, их вкусы также расходились — Глэдис предпочитала высокие каблуки, в то время как Кимберли из-за своего роста носила их очень редко.
|< Пред. 16 17 18 19 20 След. >|