JК
В альковах королей :: Бенцони Жюльетта
Страница: 58 из 482 — Верно, самому всегда приходилось покупать любовь, вот и считаете, что по-другому не бывает! Так вот же бывает, братец, бывает! Может, скажете, что и Мария-Терезия меня не любила, а? Ага, молчите?! Нечем крыть, да?
Филипп действительно молчал и только беспрестанно хватал ртом воздух. Ему было очень плохо, и вдобавок он знал, как королева боготворила своего мужа. Ему хотелось сказать, что нехорошо предавать тех, кто к тебе по-настоящему привязан, но сил на это уже не оставалось. Прохрипев что-то невнятное, герцог Орлеанский рухнул на пол. Это был апоплексический удар. Очень скоро защитник несчастной королевы умер. А Людовик долго еще терзался сомнениями по поводу того, как относятся к нему прекрасные дамы.
— Я добьюсь правды, непременно добьюсь, — говорил он себе. — Филипп лгал мне из зависти — вот и все. Разве можно в меня не влюбиться? Ведь я так хорош собой!
И постаревший, беззубый Король-Солнце горделиво упирал руки в бока, выставляя вперед подагрическую ногу в роскошном, украшенном драгоценной пряжкой башмаке.
ВТОРАЯ БРАЧНАЯ НОЧЬ ФИЛИППА ОРЛЕАНСКОГО
— Я имею право не твердить уроков, я король, — заявил как-то маленький Людовик XIV своему младшему брату Филиппу и убежал из классной комнаты.
— Где Его Величество? — строго спросил Филиппа наставник. — Почему вы молчите? Знаете, куда он скрылся, но таите правду? Что ж, боюсь, мне придется известить о случившемся вашу мать королеву, а уж она решит, как с вами поступить.
Филипп действительно молчал и только беспрестанно хватал ртом воздух. Ему было очень плохо, и вдобавок он знал, как королева боготворила своего мужа. Ему хотелось сказать, что нехорошо предавать тех, кто к тебе по-настоящему привязан, но сил на это уже не оставалось. Прохрипев что-то невнятное, герцог Орлеанский рухнул на пол. Это был апоплексический удар. Очень скоро защитник несчастной королевы умер. А Людовик долго еще терзался сомнениями по поводу того, как относятся к нему прекрасные дамы.
— Я добьюсь правды, непременно добьюсь, — говорил он себе. — Филипп лгал мне из зависти — вот и все. Разве можно в меня не влюбиться? Ведь я так хорош собой!
И постаревший, беззубый Король-Солнце горделиво упирал руки в бока, выставляя вперед подагрическую ногу в роскошном, украшенном драгоценной пряжкой башмаке.
ВТОРАЯ БРАЧНАЯ НОЧЬ ФИЛИППА ОРЛЕАНСКОГО
— Я имею право не твердить уроков, я король, — заявил как-то маленький Людовик XIV своему младшему брату Филиппу и убежал из классной комнаты.
— Где Его Величество? — строго спросил Филиппа наставник. — Почему вы молчите? Знаете, куда он скрылся, но таите правду? Что ж, боюсь, мне придется известить о случившемся вашу мать королеву, а уж она решит, как с вами поступить.