JК
В голубых канадских водах :: Спэнсер Кэтрин
Страница: 35 из 147И это прибавит достоверности истории, которую вице-президент, несомненно, выложит на стол.
— Я войду через черный ход, — предложила Лейла. — Так мы меньше привлечем внимания.
— Нет, — мрачно отрезал Данте. Он взял ее полотенце и стал вытирать кончики ее длинных волос, с которых капала вода. — Во-первых, уже поздно. И я ни в коем случае не позволю типу, страдающему болезненным любопытством, диктовать тебе и мне, как нам себя вести.
Он заглянул в глубину ее глаз. Ароматы цветов пронизывали утренний воздух. Под полотняными тентами на террасе стояли накрытые к завтраку столы. Словно музыка, звучали шепот моря, ласкавшего берег, и шелест длинных пальмовых листьев на ветру. Но все исчезало, когда Данте смотрел на нее. Она видела только его глаза, сверкавшие как редкие голубые топазы и обжигавшие ее страстью.
— По-моему, — проговорил он наконец, — мы должны пожениться.
— Пожениться? — эхом повторила она. Сердце ёкнуло. От счастья. От страха. От неуверенности.
Брак должен длиться всю жизнь. Как может каждый из них принять такое обязательство всего через четыре дня? Но, с другой стороны, это предопределение, которое дарит ей уверенность, что она родилась для того, чтобы любить этого мужчину. Какое может быть тут сомнение?
— Не вижу другого пути. У меня есть компания, которой я управляю. У меня есть семья и множество обязанностей. Но без тебя все это теряет всякое значение.
— Я войду через черный ход, — предложила Лейла. — Так мы меньше привлечем внимания.
— Нет, — мрачно отрезал Данте. Он взял ее полотенце и стал вытирать кончики ее длинных волос, с которых капала вода. — Во-первых, уже поздно. И я ни в коем случае не позволю типу, страдающему болезненным любопытством, диктовать тебе и мне, как нам себя вести.
Он заглянул в глубину ее глаз. Ароматы цветов пронизывали утренний воздух. Под полотняными тентами на террасе стояли накрытые к завтраку столы. Словно музыка, звучали шепот моря, ласкавшего берег, и шелест длинных пальмовых листьев на ветру. Но все исчезало, когда Данте смотрел на нее. Она видела только его глаза, сверкавшие как редкие голубые топазы и обжигавшие ее страстью.
— По-моему, — проговорил он наконец, — мы должны пожениться.
— Пожениться? — эхом повторила она. Сердце ёкнуло. От счастья. От страха. От неуверенности.
Брак должен длиться всю жизнь. Как может каждый из них принять такое обязательство всего через четыре дня? Но, с другой стороны, это предопределение, которое дарит ей уверенность, что она родилась для того, чтобы любить этого мужчину. Какое может быть тут сомнение?
— Не вижу другого пути. У меня есть компания, которой я управляю. У меня есть семья и множество обязанностей. Но без тебя все это теряет всякое значение.