JК
В погоне за блаженством :: Смит Бобби
Страница: 19 из 384На всякий случай она сочинила правдоподобную историю своего грехопадения, заранее уверенная в том, что никогда не будет с ним откровенна, дажеесли он без конца будет клясться ей в любви. Разве Роджер и дедушка не говорили ей таких же слов и все-таки покинули ее?..
Поездка домой стала их медовым месяцем. Поэтому они решили добираться из Филадельфии в Новый Орлеан пароходом. Познакомившись с космополитическим городом, они продолжали путь на борту одного из пароходов, принадлежавших семье Маршалла. Эти суда курсировали по маршруту Сент-Луис — Новый Орлеан и считались самыми надежными в пароходстве. Элизабет наслаждалась путешествием, радуясь, что Маршалл не задает никаких вопросов по поводу ее испорченного настроения.
И вот теперь, здесь, ей приходится делить его с остальными. Она надеялась, что этого никогда не произойдет.
Она очнулась от своих непростых дум, когда он спросил:
— Как я мог — что?
— Ты ни разу не подумал обо мне с тех пор, как мы приехали сюда! Тебя интересует только твоя семья!
Он сел на кровати и зажег свечу. Повернувшись, он увидел, что она плачет.
— Дорогая, — сказал он нежно, прижимая ее к себе, — в чем я виноват? Я думал, ты давно спишь. Я не знал, что ты ждала меня.
— Как ты мог бросить меня одну в этом доме, где я никого не знаю, кроме тебя. Ты был так занят, любуясь собой, что даже не вспомнил обо мне, — проворчала она.
Он пошел к отцу, бросив ее одну. Если она когда-нибудь и простит его, то лишь при одном условии: он будет принадлежать только ей, она не позволит его семье вмешиваться. У нее даже созрел план.
Поездка домой стала их медовым месяцем. Поэтому они решили добираться из Филадельфии в Новый Орлеан пароходом. Познакомившись с космополитическим городом, они продолжали путь на борту одного из пароходов, принадлежавших семье Маршалла. Эти суда курсировали по маршруту Сент-Луис — Новый Орлеан и считались самыми надежными в пароходстве. Элизабет наслаждалась путешествием, радуясь, что Маршалл не задает никаких вопросов по поводу ее испорченного настроения.
И вот теперь, здесь, ей приходится делить его с остальными. Она надеялась, что этого никогда не произойдет.
Она очнулась от своих непростых дум, когда он спросил:
— Как я мог — что?
— Ты ни разу не подумал обо мне с тех пор, как мы приехали сюда! Тебя интересует только твоя семья!
Он сел на кровати и зажег свечу. Повернувшись, он увидел, что она плачет.
— Дорогая, — сказал он нежно, прижимая ее к себе, — в чем я виноват? Я думал, ты давно спишь. Я не знал, что ты ждала меня.
— Как ты мог бросить меня одну в этом доме, где я никого не знаю, кроме тебя. Ты был так занят, любуясь собой, что даже не вспомнил обо мне, — проворчала она.
Он пошел к отцу, бросив ее одну. Если она когда-нибудь и простит его, то лишь при одном условии: он будет принадлежать только ей, она не позволит его семье вмешиваться. У нее даже созрел план.