Великолепие   ::   Джойс Бренда

— Ты когда-нибудь любил женщину, Николас? Или хотя бы пытался любить?

Что заабсурдный вопрос!

— Какое отношение имеет любовь к нескольким ночам, которые мы провели вместе? Разве я когда-нибудь говорил о любви? Мы взрослые люди и отвечаем за свои поступки. Нам было хорошо вместе — вот и все.

— Нет. — Марсия разгладила скомканную перчатку. — Ты не давал мне обещаний, но ты умеешь

Добиваться своего, Николас, и бываешь неотразим, если захочешь. Я понимала, что могу влюбиться в тебя, и знала также, что ты причинишь мне боль. — Она страдальчески поморщилась. — Но я полюбила тебя.

Он едва сдержал раздражение.

— Мне очень жаль.

— Жаль… — эхом повторила она. — Это из-за нее? Из-за твоей жены? Ты любишь ее? Конечно, она очень красива… А что за мужчина был с ней?

Князь не собирался говорить ей о том, что не любит и никогда не любил жену, а мужчина, сопровождавший Мари-Элен, скорее всего ее последний любовник…

— Ты вторгаешься в область личных отношений, Марсия, — холодно бросил он.

— Ты сейчас идешь к ней? Князь поклонился.

— Не провожай меня. Она бросилась к нему.

— Прости меня.

Он пожал плечами, выскользнул в коридор, освещенный канделябрами, и спустился по лестнице, сопровождаемый неодобрительными взглядами предков Кэррэдинов, глядевших на него с портретов. Князь и сам был недоволен собой. Вечер оставил неприятный осадок, хотя он затруднялся объяснить причину этого. Ему было не по себе, а ведь князь был не из тех, кто придает значение предчувствиям.