JК
Поведай нам, тьма :: Лаймон Ричард
Страница: 433 из 448И пронзительный крик: «Не-е-е-ет!», переросший в отчаянный вопль.
«Они терзают ее, — подумал он. — Делают с нею ужасные вещи. Подобные тем, о которых она рассказывала».
Чарли и близнецы.
Убивают ее.
Они убили нас всех.
По крайней мере, Анжела жива. Она не мертва, как мы все.
Интересно, как это можно быть мертвым и еще думать?
И еще чувствовать боль.
— Не надо. Не надо. Я умоляю. Пожалуйста-а-а-а!
И еще слышать.
И еще плакать.
Плач перешел в дрожь, и каждый спазм рвал раскаленными добела щипцами голову, спину и бока.
«Может, я не мертв?» — мелькнуло у него в голове.
Всхлипывая, Говард попытался поднять правую руку. Точно налитая свинцом, она все же двигалась. Он поднес ее к лицу и понял, что действительно мертв.
Там, где должно было находиться лицо, пальцы нащупали кровавое месиво: лоскутки и кусочки кожи, твердые осколки костей, и все это слеплено в мягкие мокрые комки. У него не было ни глаз, ни щек, ни носа. Только какая-то жидкая кашица, приправленная раздробленными костями. Но он ощущал глаза: они жгли и пощипывали, чувствовал влагу слез. И веки, похоже, были на месте. Только чем-то придавлены.
Говард отодвинул кусочек кости, погрузил пальцы в кашицу и прикоснулся к своему веку.
Это все не мое!
И неожиданно вспомнилась Лана. В последний раз он видел ее на коленях. С вырванной грудью. С двумя обрезами, приставленными к затылку.
«Они терзают ее, — подумал он. — Делают с нею ужасные вещи. Подобные тем, о которых она рассказывала».
Чарли и близнецы.
Убивают ее.
Они убили нас всех.
По крайней мере, Анжела жива. Она не мертва, как мы все.
Интересно, как это можно быть мертвым и еще думать?
И еще чувствовать боль.
— Не надо. Не надо. Я умоляю. Пожалуйста-а-а-а!
И еще слышать.
И еще плакать.
Плач перешел в дрожь, и каждый спазм рвал раскаленными добела щипцами голову, спину и бока.
«Может, я не мертв?» — мелькнуло у него в голове.
Всхлипывая, Говард попытался поднять правую руку. Точно налитая свинцом, она все же двигалась. Он поднес ее к лицу и понял, что действительно мертв.
Там, где должно было находиться лицо, пальцы нащупали кровавое месиво: лоскутки и кусочки кожи, твердые осколки костей, и все это слеплено в мягкие мокрые комки. У него не было ни глаз, ни щек, ни носа. Только какая-то жидкая кашица, приправленная раздробленными костями. Но он ощущал глаза: они жгли и пощипывали, чувствовал влагу слез. И веки, похоже, были на месте. Только чем-то придавлены.
Говард отодвинул кусочек кости, погрузил пальцы в кашицу и прикоснулся к своему веку.
Это все не мое!
И неожиданно вспомнилась Лана. В последний раз он видел ее на коленях. С вырванной грудью. С двумя обрезами, приставленными к затылку.