JК
Влюбленные мошенники :: Гэфни Патриция
Страница: 408 из 492Они долго сдерживали тлеющий огонь, лаская друг друга с проникновенной нежностью и сколько возможно оттягивая неизбежное. Им было так хорошо, что несколько раз Грейс принималась плакать. Любовная игра так затянулась, что в конце концов страсть спалила их дотла. И каждый поцелуй, каждое нежное слово, произнесенное шепотом, утяжеляло цепь, приковавшую ее к нему.
«Рубен, Рубен, Рубен… – Грейс наклонилась ближе, словно шепча свои мысли прямо в его левый висок. – Ну почему ты не можешь меня полюбить? Почему не хочешь ответить взаимностью? Разве мы не созданы друг для друга?»
В постели он говорил ей, что она прекрасна, что она сводит его с ума, что он умирает… Но ни разу ни словечка о любви. Если бы она могла доверять только собственным чувствам, то поверила бы и без слов, что он любит. До Этой ночи она даже не Представляла, что на свете существует такая чистая, доверчивая нежность, что двое могут так относиться друг другу, не испытывая при этом ни смущения, ни желания обратить все в шутку. Но даже это не было любовью, во всяком случае, не для него. Рубен обладал страстной и привязчивой натурой, он считал ее своим другом, ему нравилось спать с ней, но он все-таки не был в нее влюблен.
Он хотел повидать мир, а потом зажить на ранчо и целыми днями сидеть на веранде, задрав ноги и попивая шампанское. И еще он хотел детей.
Слезы подступили к горлу, старая, хорошо знакомая боль сдавила грудь.
«Рубен, Рубен, Рубен… – Грейс наклонилась ближе, словно шепча свои мысли прямо в его левый висок. – Ну почему ты не можешь меня полюбить? Почему не хочешь ответить взаимностью? Разве мы не созданы друг для друга?»
В постели он говорил ей, что она прекрасна, что она сводит его с ума, что он умирает… Но ни разу ни словечка о любви. Если бы она могла доверять только собственным чувствам, то поверила бы и без слов, что он любит. До Этой ночи она даже не Представляла, что на свете существует такая чистая, доверчивая нежность, что двое могут так относиться друг другу, не испытывая при этом ни смущения, ни желания обратить все в шутку. Но даже это не было любовью, во всяком случае, не для него. Рубен обладал страстной и привязчивой натурой, он считал ее своим другом, ему нравилось спать с ней, но он все-таки не был в нее влюблен.
Он хотел повидать мир, а потом зажить на ранчо и целыми днями сидеть на веранде, задрав ноги и попивая шампанское. И еще он хотел детей.
Слезы подступили к горлу, старая, хорошо знакомая боль сдавила грудь.