Волны любви   ::   Мэтьюз Патриция

А вернее, человек этот умел делать лишь одно: сажать корабли на мель, подавая им ложные сигналы, а потом их грабить, ведь так?

Прокурор запоздало вскочил и возмущенно закричал:

– Я категорически возражаю, ваша честь! Мистер Броли не только пытается смешать с грязью доброе имя покойного, но и очернить свидетеля!

– Ваша честь, этот человек является свидетелем обвинения, – возразил Стюарт, – и потому я имею полное право проверить правдивость его показаний. Что же касается покойного, то защита считает установление его личности чрезвычайно важным делом, от которого зависит весь ход следствия.

Судья наградил Стюарта яростным взглядом, но в конце концов проворчал:

– Хорошо, мистер Броли, однако суд надеется, что вы докажете, что эти вопросы имеют прямое отношение к делу. Если же нет, то вы навлечете на себя недовольство суда.

– Они имеют отношение к делу, ваша честь, и я это докажу, – проговорил Стюарт, придав голосу гораздо большую убедительность, чем он ощущал на самом деле. – Итак, мистер Барт, правда ли то, что покойный был грабителем морских судов?

Инок Барт за то время, пока шла перепалка прокурора со Стюартом, успел, по-видимому, прийти в себя и с апломбом произнес:

– Если это и так, сэр, то мне об этом ничего не известно.

– А вот это, Инок Барт, грязная ложь! – раздался голос откуда-то из задних рядов зала.

Шум поднялся невообразимый, и судье пришлось долго колотить молоточком по столу. Марианна обернулась и замерла: в дверях стояла знакомая стройная фигура. Адам, который сидел на первом ряду, прямо позади жены, тоже обернулся, и на лице его отразилось полнейшее недоумение.