Воспевая бурю   ::   Роджерс Мэрилайл

Он не противился, когда она легонько сколь­знула вниз, приникнув к его крепкому, могучему телу; нежная грудь ее прижалась к его груди, ши­рокой и мощной, бедра точно слились сего бед­рами; твердым горячим ртом он пил, наслажда­ясь, пьянящий нектар ее губ. Объятие было столь полным и безраздельным, что из горла у девушки вырвался болезненный, слабый стон. Она выгну­лась еще больше под требовательными, жаркими поцелуями Ивейна. С готовностью откликаясь на безмолвный призыв возлюбленной, жрец мед­ленно, кончиком языка раздвинул ей губы, впивая сладость ароматного рта, и девушка содрог­нулась от мучительного, острого наслаждения. Его руки обхватили ее крепкие ягодицы, припод­няв их и давая ей ощутить в полной мере все не­истовство и жар его страсти.

Не думая, по какому капризу судьбы ей нис­послано это счастье любви, несбыточной и за­претной навеки, Анья всем своим существом ус­тремилась к огню, к его жгучему, опаляющему жару. Еще сильнее разжигая исступленную жажду жреца, девушка крепче прижалась к нему бедрами, раскачиваясь в горячечном ритме не­истовой страсти, однажды уже изведанной ею в его объятиях. Языки пламени взлетали все выше, и Ивейн пылко, самозабвенно раскачивался ей в такт. Сжигаемая желанием, забыв обо всем на свете, Анья вцепилась в его шею руками, и ногти ее впились в его гладкие мощные плечи, а тело судорожно билось и вздрагивало, прижавшись к Ивейну, волнуя и возбуждая.

Жрец содрогнулся. Не в силах бороться с ох­ватившей его яростной страстью, он поднял Анью на руки, вынес из теплой воды и в мягких вечерних сумерках опустил на травяной ковер.