JК
Воспевая бурю :: Роджерс Мэрилайл
Страница: 9 из 313Стараясь не думать ни о том, что происходит вокруг нее в зале, ни о гебурах, занятых у громадного очага приготовлением поздней вечерней трапезы, ни о матери и Ллис, она с жаром повторяла свои безмолвные заклинания.
Брина сидела в полумраке, в углу, под пучками лекарственных трав, за длинным столом, уставленным разнообразными пузырьками, мерными чашечками и глиняными сосудами. Она размеренно постукивала маленьким пестиком, растирая крохотные зернышки в каменной чаше; жрица так часто занималась этим многие годы, что могла, не задумываясь, трудиться над приготовлением снотворного снадобья, для которого эти зерна предназначались.
Взгляд ее серых, потемневших от тревоги глаз то и дело останавливался на дочери, чье ожидание было почти осязаемо. Несмотря на чудесное зрелище, которое представляло ее дитя, озаренное лучами предзакатного солнца, Брине чудилось, будто Анья окутана мглистой, безрадостной пеленой. Ей казалось, что девушка склонилась над невидимой пропастью. Брина почти желала, чтобы Ивейн не откликнулся на призыв. Она боялась, что если юноша появится в замке, дочь может совершить безрассудный, опрометчивый шаг.
На протяжении нескольких лет Брина и Вулф, забавляясь, наблюдали, как Анья – сначала ребенок, а потом неуклюжий подросток – боготворила отрока Ивейна. Безобидное юношеское увлечение. Но теперь Анья выросла, она уже девушка, и ее стойкая привязанность начинала вызывать беспокойство. Мальчик, которому Брина приходилась кем-то вроде приемной матери, стал ошеломляюще красивым мужчиной.
Брина сидела в полумраке, в углу, под пучками лекарственных трав, за длинным столом, уставленным разнообразными пузырьками, мерными чашечками и глиняными сосудами. Она размеренно постукивала маленьким пестиком, растирая крохотные зернышки в каменной чаше; жрица так часто занималась этим многие годы, что могла, не задумываясь, трудиться над приготовлением снотворного снадобья, для которого эти зерна предназначались.
Взгляд ее серых, потемневших от тревоги глаз то и дело останавливался на дочери, чье ожидание было почти осязаемо. Несмотря на чудесное зрелище, которое представляло ее дитя, озаренное лучами предзакатного солнца, Брине чудилось, будто Анья окутана мглистой, безрадостной пеленой. Ей казалось, что девушка склонилась над невидимой пропастью. Брина почти желала, чтобы Ивейн не откликнулся на призыв. Она боялась, что если юноша появится в замке, дочь может совершить безрассудный, опрометчивый шаг.
На протяжении нескольких лет Брина и Вулф, забавляясь, наблюдали, как Анья – сначала ребенок, а потом неуклюжий подросток – боготворила отрока Ивейна. Безобидное юношеское увлечение. Но теперь Анья выросла, она уже девушка, и ее стойкая привязанность начинала вызывать беспокойство. Мальчик, которому Брина приходилась кем-то вроде приемной матери, стал ошеломляюще красивым мужчиной.