Все, кроме лжи   ::   Снэйк Теодора

Ей понравилось, что она не заметила признаков показной роскоши: сверкающей позолоты, тяжелого бархата. Все было удобно, изящно и дышало уютом. Это говорило в пользу Хауэлла. Правда, не стоило ожидать иного от человека, в жилах которого текла голубая кровь. В таких семействах вкус совершенствуют веками. Должно быть, многое из того, что она увидела, в прошлом украшало старинный фамильный особняк. Сам Джеймс никогда не распространялся о своих предках, но Роберта из вполне понятного любопытства прочитала кое-что о нем и его семье.

Раздавшийся позади нее голос отвлек Роберту от созерцания вида, открывающегося из окна гостиной. Джеймс подошел вплотную к ней. Его влажные волосы блестели, а щеки были гладко выбриты. Ноздри Роберты защекотал приятный аромат лосьона. Джеймс успел переодеться в светло-бежевые брюки и тонкий белый джемпер. Под джемпером не было рубашки, и Роберта заметила в остром уголке выреза завитки темных волос. Ей захотелось прикоснуться к ним и проверить, мягкие ли они на самом деле или только кажутся такими. От нескромности желания она смутилась и вновь повернулась к окну. Низко висевшие над городом тучи разошлись, и море огней притягивало к себе взгляд. Это было захватывающее зрелище. Будь Роберта богаче, непременно поселилась бы под самой крышей такого же дома. Тогда вечерами она могла бы любоваться открывающейся бесподобной панорамой ночного Нью-Йорка.

Именно об этом она и сказала Джеймсу. Он согласился с ее мнением и рассказал, что приобрел квартиру после того, как увидел из ее окон вечерний город.