JК
Похититель школьных завтраков :: Камиллери Андреа
Страница: 62 из 222Старушка произнесла что-то невразумительное. Монтальбано разозлился на себя: и что ему приспичило отпустить Бускаино? Тут он вспомнил, что многие годы тунисцы жили бок о бок с французами, и предпринял новую попытку:
– Frere? [5]
Глаза старушки загорелись:
– Oui, son frere Ahmed. [6]
– Ou estil? [7]
– Je ne sais pas [8] , – ответила она, разводя руками.
Окончив этот диалог из разговорника, Монтальбано снова поднялся на второй этаж и принес оттуда фотографию беременной Каримы.
– Son mari? [9]
Старуха пренебрежительно махнула рукой:
– Simplement le pere de Francis. Un mauvais homme. [10]
Слишком уж везло красавице Кариме на плохих мужчин.
– Je m'appelle Aisha [11] , – вдруг сказала старуха.
– Mon nom est Salvo. [12]
Комиссар сел в машину, доехал до кондитерской, которую приметил еще по пути, купил дюжину канноли [13] и вернулся обратно. Айша накрыла стол в крохотной беседке за домом, рядом с садиком. На поле ни души. Комиссар сразу же открыл коробку с пирожными, и старушка съела пару канноли на закуску. «Кубба» не вызвала у Монтальбано особого энтузиазма, но вот кисловатый привкус травы в «кебабе» показался ему бодрящим (по крайней мере так он его определил).
За ужином Айша, вероятно, поведала ему историю своей жизни, но сбилась с французского и говорила только по-арабски. Комиссар все равно старался поддерживать беседу: если старуха смеялась – он тоже смеялся, если она грустнела – принимал похоронный вид.
– Frere? [5]
Глаза старушки загорелись:
– Oui, son frere Ahmed. [6]
– Ou estil? [7]
– Je ne sais pas [8] , – ответила она, разводя руками.
Окончив этот диалог из разговорника, Монтальбано снова поднялся на второй этаж и принес оттуда фотографию беременной Каримы.
– Son mari? [9]
Старуха пренебрежительно махнула рукой:
– Simplement le pere de Francis. Un mauvais homme. [10]
Слишком уж везло красавице Кариме на плохих мужчин.
– Je m'appelle Aisha [11] , – вдруг сказала старуха.
– Mon nom est Salvo. [12]
Комиссар сел в машину, доехал до кондитерской, которую приметил еще по пути, купил дюжину канноли [13] и вернулся обратно. Айша накрыла стол в крохотной беседке за домом, рядом с садиком. На поле ни души. Комиссар сразу же открыл коробку с пирожными, и старушка съела пару канноли на закуску. «Кубба» не вызвала у Монтальбано особого энтузиазма, но вот кисловатый привкус травы в «кебабе» показался ему бодрящим (по крайней мере так он его определил).
За ужином Айша, вероятно, поведала ему историю своей жизни, но сбилась с французского и говорила только по-арабски. Комиссар все равно старался поддерживать беседу: если старуха смеялась – он тоже смеялся, если она грустнела – принимал похоронный вид.