Выстрелы в замке Маласпига   ::   Энтони Эвелин

Я любил Джона, смешно, не правда ли? Я знал, что ему недостает таланта и подделка чужих картин является для него своеобразной местью. Я искренне сочувствовал ему. Мне казалось, я понимаю, почему он работает над своими скульптурами тайно и не позволяет никому их видеть вплоть до самого завершения. Я уважал его желания. Оглядываясь назад, я вижу, что всячески облегчал им надувательство. – Он откинулся назад, все еще не отпуская ее руки. – Как ты думаешь, кто-нибудь поверит в мою невиновность? Я сам с трудом верю.

– Я скажу им, что случилось, – сказала Катарина. – Мне они поверят.

Он поглядел на нее с улыбкой.

– Слово агента по борьбе с наркотиками будет иметь больший вес, чем все, что может сказать Франческа. И мне понадобится твоя помощь. Единственно, как я могу объяснить пребывание Джона Драйвера в моем доме, это признав, что мы подделывали картины. А я никогда не смогу этого сделать. Первый путь ведет к позору и гибели моей семьи; второй путь предоставляет мне неплохие возможности для спасения. Пообещай, Катарина?

– Что? – спросила она, хотя уже знала, какова будет его просьба.

– Что бы ни случилось, молчи о подделке картин. Даже если мне будет угрожать самое худшее, ты не откроешь этой тайны в надежде мне помочь.

– Я не могу ничего обещать, – сказала она. – Я не смогу равнодушно взирать, как тебя засадят в тюрьму по обвинению в торговле наркотиками.

– За продажу поддельных картин будет почти такой же строгий приговор. Мы, итальянцы, очень щепетильно относимся к своей репутации на рынке искусства.