Заложники   ::   Пэтчетт Энн

Он мог видеть таинственную пещеруее рта, влажную и розовую, и завороженно замер. Такое интимное место.

Он открыл рот и что-то прокаркал, потом дотронулся пальцами до своей головы.

– Все правильно, – вздохнула она. – Ты сможешь петь позже. А у себя дома ты пел, перед тем как прийти сюда?

Разумеется, он пел, как все люди, не думая о том, что поет. Просто занимался каким-нибудь делом и пел. Он умел подражать голосам других людей, передразнивал радио. Но это нельзя назвать пением, он просто смешил своих близких.

– А он хочет учиться? Есть ли у него желание долго и усердно работать, чтобы мы могли понять, есть ли у него голос?

– Работать с ней? – спросил Сесар. – Вдвоем?

– Надо полагать, что при этом будут присутствовать и другие люди.

Сесар тронул Гэна за рукав.

– Скажите ей, что я очень стесняюсь. Скажите ей, что мне лучше работать только с ней вдвоем.

– Когда ты выучишь английский, то скажешь ей об этом сам, – ответил Гэн.

– Что он хочет? – вмешался в разговор господин Осокава. Он встал так, чтобы солнце не падало Роксане в глаза.

– Всякую ерунду, – сказал Гэн. Потом обратился к мальчику по-испански: – Да или нет? Хочешь ли ты, чтобы она учила тебя петь?

– Разумеется, хочу, – ответил Сесар.

– Мы начнем сегодня же, – сказала Роксана. – Начнем с гамм. – Она похлопала рукой по руке Сесара. Он снова побледнел и закрыл глаза.

– Пусть отдохнет, – сказал господин Осокава. – Парнишке надо поспать.