Без Любви   ::   Седов Б. К.

Лицо его, потемневшее от местного загара, как-то осунулось, и если бы не загар, то могло бы казаться бледным, но то, что Студень волнуется, было видно и по другим признакам. Глаза его бегали, а руки были в непрерывном хаотическом движении - пальцы то широко расставлялись веером, то сжимались в кулаки. Студень неровно дышал. Нервничает, падла… Это хорошо.

Тохтамбашев закончил свою речь, и толпа дружно заорала. Послышались выстрелы - так бойцы выражали свое ликование, паля в воздух из автоматов и пистолетов. Тохтамбашев отошел вглубь, и я понял, что час настал.

Из толпы на землю нам бросили два ножа. Два больших и кривых ножа, размером чуть поменьше кубинского мачете. Таким ножом можно было с одинаковым успехом и выпустить кишки, и отмахнуть голову. Хорошие ножички. Толпа на миг замерла, затаив дыхание, и вдруг заревела. Они хотели, чтобы мы порезали друг друга.

Мы оба бросились к ножам и замерли друг напротив друга.

Ножи лежали между нами - нагибайся и бери!

Но никто не решался сделать это первым. Нагнуться - значило подставить себя под удар сверху. И мы, не сводя друг с друга глаз, медленно пошли по кругу крадущимися шагами. Я имел возможность разглядеть своего противника.

Да, он действительно был крепок и агрессивен. И подготовка у него, безусловно, была. Но по тому, как он двигался, я понял, что его учитель не преследовал высокой цели сделать из Студня настоящего воина. То, чему он учил своего ученика, скорее можно было бы назвать уличным боем, но ни в коем случае не искусством.