JК
Завещание :: Хейер Джорджетт
Страница: 194 из 319Ни малейшего звука, выдававшего присутствие живого существа, не доносилось из павильона. Она вынула из кармана фонарик, включила его и вошла.
Павильон был пуст. Садовая мебель, плетеные кресла и стол, несколько пестрых подушек для лодочных сидений – вот все, что находилось здесь. Ширли медленно посветила фонариком вокруг, осветив каждый угол. Закрыв за собой дверь, она заставила себя сесть в одно из кресел и выключила фонарик.
Когда глаза привыкли к полумраку, она стала различать различные предметы, находившиеся в комнате. Инстинкт, предостерегавший ее не подходить к павильону, с новой силой заговорил в ней и заставил отодвинуть кресло, на котором она сидела, к стене. Окна, в темноте казавшиеся сероватыми нишами, окружали ее. Она уверила себя, что никто не может увидеть ее с улицы без помощи фонаря.
Услышав тиканье часов на руке, она отодвинула край перчатки и посмотрела на циферблат. Светящиеся стрелки показывали двадцать минут седьмого. Коллинз опаздывал. Мысль, что он сыграл с ней злую шутку, на момент вызвала чувство грозившей ей опасности. Она сжала губы, прислушиваясь, не раздастся ли звук приближающихся шагов.
Но она ничего не услышала, кроме, пожалуй, хруста ветки, но затем скрип дверной ручки раздался в тишине, и ее сердце забилось от страха. Она встала, приложив палец к предохранителю пистолета.
На пороге стоял человек. Она не могла различить его лица и ждала, что же последует, тяжело дыша.
Павильон был пуст. Садовая мебель, плетеные кресла и стол, несколько пестрых подушек для лодочных сидений – вот все, что находилось здесь. Ширли медленно посветила фонариком вокруг, осветив каждый угол. Закрыв за собой дверь, она заставила себя сесть в одно из кресел и выключила фонарик.
Когда глаза привыкли к полумраку, она стала различать различные предметы, находившиеся в комнате. Инстинкт, предостерегавший ее не подходить к павильону, с новой силой заговорил в ней и заставил отодвинуть кресло, на котором она сидела, к стене. Окна, в темноте казавшиеся сероватыми нишами, окружали ее. Она уверила себя, что никто не может увидеть ее с улицы без помощи фонаря.
Услышав тиканье часов на руке, она отодвинула край перчатки и посмотрела на циферблат. Светящиеся стрелки показывали двадцать минут седьмого. Коллинз опаздывал. Мысль, что он сыграл с ней злую шутку, на момент вызвала чувство грозившей ей опасности. Она сжала губы, прислушиваясь, не раздастся ли звук приближающихся шагов.
Но она ничего не услышала, кроме, пожалуй, хруста ветки, но затем скрип дверной ручки раздался в тишине, и ее сердце забилось от страха. Она встала, приложив палец к предохранителю пистолета.
На пороге стоял человек. Она не могла различить его лица и ждала, что же последует, тяжело дыша.