Завещание   ::   Хейер Джорджетт

Дай мне лепешку, пожалуйста, – сказала леди Мэтьюс, как всегда, спокойно.



ГЛАВА XVI

В то утро, после отъезда леди Мэтьюс, Ширли испытывала противоречивые чувства. Она наконец решилась переложить бремя тревог на плечи, которые, как ей казалось, в высшей степени способны вынести этот груз, но в то же время ее беспокоили последствия. Она не могла забыть, как жестко и больно ее схватили за руку около машины с мертвым человеком на Питтингли-роуд. Тогда на руке ее остался синяк, и с этого момента у нее сложилось впечатление, что мистер Эмберли, как бы добр он ни был к животным, не испытывает жалости к тем, кого он подозревает в нарушении закона. Его сотрудничество с полицией заставляло ее быть предельно осторожной. Правда, он, кажется, не упомянул о ее присутствии на месте убийства в ту ночь; правда и то, что он не выдал ее во время маскарада. Но эти поступки, как она всегда подозревала, были продиктованы не благородством, а желанием всучить ей кусок веревки, чтобы она на ней повесилась. Он с самого начала следил за ней, и она чувствовала, что следил не добрым взглядом. Некоторые его слова все еще мучительно больно отзывались в ее сердце. Он не раз говорил, что она ему не нравится, и она думает, что он говорил правду. Никогда она не замечала в нем и признака симпатии. Напротив, если он не насмехался над ней, то был груб, и никогда не упускал случая подчеркнуть, что она глупа и неопытна. Она невысоко ставила его непрошеную доброту в ночь смерти Марка.