JК
Зебра :: Жарден Александр
Страница: 138 из 179Гаспар наконец отказался от попыток прикасаться к ней и позволил себе быть безукоризненно нежным. Ни на минуту не оставлял он ее без внимания, ибо знал, что не надо рассеиваться, если не хочешь отдать Богу душу невзначай.
Камилле пришлось-таки повоевать и с дипломированными сиделками, и с врачами, которые во что бы то ни стало хотели, чтобы Зебру поместили в их умиральню; и она победила.
Зебра окончательно обосновался в доме Мироболанов. У него болело везде, но он от души смеялся, как будто близость смерти несла ему облечение.
Однажды после полудня, когда Зебра обучал Наташу восхищаться, слушая джаз с пластинок, звучавших со старого проигрывателя, в гостиную вошла Камилла. Зебра без всякого перехода тут же заключил ее в свои скелетоподобные объятия и стал с ней вальсировать на старинный манер. Наташа так никогда и не поняла, почему ее пробрала дрожь, когда родители зарыдали, обнявшись: девочка никогда не видела подобных интимных сцен между кем бы то ни было.
Гаспар, когда позволяли силы, выходил подышать сельским воздухом и насладиться осенней пышностью красок, которые он прямо-таки пожирал глазами. Как-то в сумерки он сидел с Камиллой на скалистом берегу реки, огибавшей их сад. И вдруг схватил руку Камиллы, сжал ее и долго держал в своих руках, полузакрыв глаза.
– Дай мне немножко жизни, – едва слышно попросил он, опасаясь, как бы жизнь не покинула его в ту же минуту.
Вновь обретенная нежность не мешала Зебре играть в старую игру.
Камилле пришлось-таки повоевать и с дипломированными сиделками, и с врачами, которые во что бы то ни стало хотели, чтобы Зебру поместили в их умиральню; и она победила.
Зебра окончательно обосновался в доме Мироболанов. У него болело везде, но он от души смеялся, как будто близость смерти несла ему облечение.
Однажды после полудня, когда Зебра обучал Наташу восхищаться, слушая джаз с пластинок, звучавших со старого проигрывателя, в гостиную вошла Камилла. Зебра без всякого перехода тут же заключил ее в свои скелетоподобные объятия и стал с ней вальсировать на старинный манер. Наташа так никогда и не поняла, почему ее пробрала дрожь, когда родители зарыдали, обнявшись: девочка никогда не видела подобных интимных сцен между кем бы то ни было.
Гаспар, когда позволяли силы, выходил подышать сельским воздухом и насладиться осенней пышностью красок, которые он прямо-таки пожирал глазами. Как-то в сумерки он сидел с Камиллой на скалистом берегу реки, огибавшей их сад. И вдруг схватил руку Камиллы, сжал ее и долго держал в своих руках, полузакрыв глаза.
– Дай мне немножко жизни, – едва слышно попросил он, опасаясь, как бы жизнь не покинула его в ту же минуту.
Вновь обретенная нежность не мешала Зебре играть в старую игру.