JК
Желание сердца :: Картленд Барбара
Страница: 40 из 300Они оба явно были выведены из душевного равновесия, и сознание этого делало Корнелию еще более застенчивой и неуверенной.
— Я не терплю их, и они тяготятся мной, — сказала она себе в первый же вечер. — Зачем, ну зачем мне здесь оставаться?
Она и так слишком много спорила с мистером Мазгрейвом, поверенным, чтобы надеяться ходя бы на один шанс вернуться домой в Роусарил. Ответ был ей известен очень хорошо — «молодые дамы не живут одни без опеки… молодых дам, если они осиротели, опекают ближайшие родственники… молодые дамы должны занять свое место в обществе… молодые дамы!.. молодые дамы!»
Как Корнелия ненавидела эти слова! Она не желала быть молодой дамой, ей хотелось снова стать ребенком — тем ребенком, который ездил на лошадях в Роусариле, бегал с собаками и возвращался домой, когда уставал, чтобы смеяться и шутить с родителями, пока не наступал час отправляться спать.
Как счастливы они были, абсолютно, совершенно счастливы до того ужасного случая! Даже сейчас Корнелия избегала этих воспоминаний. В ее жизни было нечто темное и страшное, слишком страшное, чтобы помнить о нем. Дорогой, зеленый, прелестный Роусарил — ни о чем другом она не могла думать; и все же папа очень часто рассказывал о Лондоне — городе, полном веселья и развлечений.
— Я не терплю их, и они тяготятся мной, — сказала она себе в первый же вечер. — Зачем, ну зачем мне здесь оставаться?
Она и так слишком много спорила с мистером Мазгрейвом, поверенным, чтобы надеяться ходя бы на один шанс вернуться домой в Роусарил. Ответ был ей известен очень хорошо — «молодые дамы не живут одни без опеки… молодых дам, если они осиротели, опекают ближайшие родственники… молодые дамы должны занять свое место в обществе… молодые дамы!.. молодые дамы!»
Как Корнелия ненавидела эти слова! Она не желала быть молодой дамой, ей хотелось снова стать ребенком — тем ребенком, который ездил на лошадях в Роусариле, бегал с собаками и возвращался домой, когда уставал, чтобы смеяться и шутить с родителями, пока не наступал час отправляться спать.
Как счастливы они были, абсолютно, совершенно счастливы до того ужасного случая! Даже сейчас Корнелия избегала этих воспоминаний. В ее жизни было нечто темное и страшное, слишком страшное, чтобы помнить о нем. Дорогой, зеленый, прелестный Роусарил — ни о чем другом она не могла думать; и все же папа очень часто рассказывал о Лондоне — городе, полном веселья и развлечений.