Женщина из Кентукки   ::   Хесс Нора

Мужчина не остановился, чтобы пообедать, но когда солнце стало в зенит, он протянул девушке несколько полосок вяленой говядины и пригоршню прожаренного зерна, которое он достал из мешка, висевшего на его плече. Индейский вариант вяленой говядины был для нее в новинку, но она нашла ее очень вкусной и необыкновенно сытной.

Они продолжали свой путь, идя вдоль края глубоких узких лощин, заросших папоротником и невысоким кустарником, проходя через открытые гребни холмов и глубокие впадины. Старый мул тащился позади них.

Тяжелые серые сумерки уже сгустились, когда Бен сказал, что скоро можно будет сделать привал. Грета вздохнула с облегчением, так как ужасно устала. Она чувствовала, что прошли они, по крайней мере, миль двадцать, а то и побольше. Но думала она вовсе не об этом, она думала о себе. Каждый сделанный ею шаг отделял ее от ужасного прошлого. У нее было чувство, что она идет домой с этим старым мужчиной, домой, где не была долгое, долгое время.

Вот уже несколько минут они шли по дороге, вьющейся вдоль отвесного берега широкой реки.

– Сделаем привал здесь, недалеко от дороги, – сказал он, приседая на корточки и сгребая в кучу остатки углей. Положив немного сухих листьев и веток под них, он снял мешок с плеча и вытащил кремень и огниво. Ударив их друг о друга несколько раз, он высек искру, листья загорелись и костерок весело вспыхнул.

Тщательно вымыв руки, Бен сказал:

– Я сварю кофе и сделаю для нас кукурузные лепешки еще до наступления полной темноты.