JК
Золотая гондола :: Картленд Барбара
Страница: 247 из 319Денег у нас осталось не так уж много,и скоро они выйдут совсем. Мы сейчас живем на широкую ногу только потому, что рассчитываем на выгодный брак для вас. Но об одном я должен предупредить вас сразу.
– О чем же? – осведомилась Паолина.
– Когда вы выйдете замуж, я не возьму ни единого пенни из ваших денег.
– Но как же так? – изумилась Паолина. – Разве не в этом суть всего нашего замысла.
– В этом была суть замысла, – уточнил он, глаза его были полны еле сдерживаемой муки. – Но теперь все изменилось. В день вашей свадьбы я покину Венецию, и вы никогда больше меня не увидите.
– Нет! Нет! Я не отпущу вас! Я этого не вынесу!
Со слезами на глазах она пыталась удержать его, но сэр Харвей поднялся с места и отошел в сторону.
– Позвольте мне остаться с вами! Умоляю вас, не покидайте меня!
Он стоял у окна, глядя наружу невидящим взором, когда до него донесся ее голос – испуганный, срывающийся голосок ребенка, боящегося темноты. Затем послышались ее приглушенные всхлипывания, рыдания женщины, сердце которой разрывалось от боли. Сэр Харвей тут же обернулся и, сделав три крупных шага, оказался рядом с нею. Взяв ее за руки, он заключил девушку в объятия и прижался губами к ее волосам.
– Не плачьте! О, моя любимая, не надо плакать! – обратился он к ней и затем голосом, в котором чувствовалась неимоверная усталость, добавил: – Я постараюсь придумать какой-нибудь выход. Вы ведь это хотели бы услышать от меня?
– Да, да.
– О чем же? – осведомилась Паолина.
– Когда вы выйдете замуж, я не возьму ни единого пенни из ваших денег.
– Но как же так? – изумилась Паолина. – Разве не в этом суть всего нашего замысла.
– В этом была суть замысла, – уточнил он, глаза его были полны еле сдерживаемой муки. – Но теперь все изменилось. В день вашей свадьбы я покину Венецию, и вы никогда больше меня не увидите.
– Нет! Нет! Я не отпущу вас! Я этого не вынесу!
Со слезами на глазах она пыталась удержать его, но сэр Харвей поднялся с места и отошел в сторону.
– Позвольте мне остаться с вами! Умоляю вас, не покидайте меня!
Он стоял у окна, глядя наружу невидящим взором, когда до него донесся ее голос – испуганный, срывающийся голосок ребенка, боящегося темноты. Затем послышались ее приглушенные всхлипывания, рыдания женщины, сердце которой разрывалось от боли. Сэр Харвей тут же обернулся и, сделав три крупных шага, оказался рядом с нею. Взяв ее за руки, он заключил девушку в объятия и прижался губами к ее волосам.
– Не плачьте! О, моя любимая, не надо плакать! – обратился он к ней и затем голосом, в котором чувствовалась неимоверная усталость, добавил: – Я постараюсь придумать какой-нибудь выход. Вы ведь это хотели бы услышать от меня?
– Да, да.