Золотая гондола   ::   Картленд Барбара

И все же, возвращаясь из палаццо графа домой в гондоле, девушка не устояла перед искушением вложить свои пальцы в ладонь сэра Харвея в надежде, что гондольеры не заметят ее жеста. Она почему-то чувствовала настоятельную потребность дотронуться до него, ощутить тепло его рукопожатия и обрести покой от одного прикосновения его сильных пальцев.

– Я люблю вас, – донесся до нее его приглушенный шепот. Хотя его слова едва можно было расслышать за тихим плеском воды и скрипом весел в уключинах, ей удалось их разобрать, и губы ее шевельнулись в ответ:

– Я тоже люблю вас.

Паолина надеялась, что, вернувшись к себе в палаццо, они останутся одни. Но у самого порога они заметили поджидавшую гондолу изящной работы, которая, как они знали, принадлежала графине.

– Что ей могло понадобиться? – спросила Паолина.

Сэр Харвей покачал головой.

– Понятия не имею. Но вы не беспокойтесь. Несмотря ни на что, она относится к нам очень благожелательно.

– У меня нет желания видеть ее, – сказала Паолина. – Разве не странно, что графиня явилась сюда, когда она в глубоком трауре?

– Мне самому это не понятно, – согласился сэр Харвей. – Давайте поднимемся наверх и спокойно примем даже самое худшее.

Он взял ее под руку и помог подняться по лестнице. Графиня, вся в черном, сидела на диване в дальнем конце галереи. Она выглядела очень маленькой, печальной и сломленной, и природная доброта Паолины побудила ее тотчас броситься ей навстречу.