Золотой мираж   ::   Майкл Джудит

Это так же, как если бы он не мог ходить без помощи, если бы у него недоставало ноги, или брать что-то в руки, если у него не было бы пальцев, так что, может быть, чего-то недостает внутри него, и он не может любить. Просто не может. Он как калека.

— Думаю, это так и есть, — сказала Клер; ее сердце болело за Эмму, за то, что она не смогла вызвать у Брикса такую же любовь, которую она сама ему давала, не смогла превратить его в человека, которого рисовала в своем воображении.

Эмма кивнула:

— Он был такой хороший… иногда.

И это, подумал Алекс, эпитафия Эммы Бриксу Эйгеру.

В комнате надолго установилась тишина. Затем Ханна встала и начала собирать посуду:

— Я собираюсь сварить еще кофе. И еще у нас есть шампанское. Ты знаешь, сколько уже времени?

— Самое время для Эммы идти в кровать, — сказала Джина.

— О, нет, сегодня же новогодний вечер, — сказала Эмма. — Я хочу остаться. Мне ведь лучше, Джина. Я почти выздоровела. И я счастлива.

По комнате прошел вздох, похожий на мягкий бриз, вздох облегчения и радости. Спасибо, спасибо, спасибо тебе, беззвучно сказала Клер, вознося небу только что зародившуюся благодарность за все, что было хорошего, за людей в этой комнате, и за все, что у них всех было.

— Клер, так ты собираешься возвращать деньги? — спросила Роз.

— Нет, — сказала Клер. — Я так много всего хочу сделать, так много людей, которым хочу помочь, и колледж Эммы, моя собственная компания… я не хочу от всего этого отказываться. Мне нравится иметь деньги, я просто буду отныне с ними поосторожнее.