Зов сердец   ::   Хейер Джорджетт

К тому же, будучи чем-то вроде идола для матери и любимым сыном отца, юноша вырос изрядно избалованным, испорченным, совершенно не желающим, да и не способным хоть как-то обуздать собственные капризы. По непонятной причине он то вдруг впадал в отчаяние, то в безудержную ярость, когда что-то непредвиденное грозило испортить его драгоценные планы. С младых ногтей Мартин, к сожалению, был воспитай так, будто именно он, а отнюдь не его старший единокровный брат был рожден наследником — почему-то никому не приходило в голову, что когда-нибудь ему придется столкнуться с неизбежным появлением на сцене настоящего седьмого эрла. Детская надежда на то, что старший брат, скорее всего, вряд ли уцелеет в кровопролитной испанской кампании, заставила его сжиться с мыслью, что именно он унаследует и отцовский титул, и отцовское состояние. Поэтому весть о том, что нелюбимый и нежеланный брат, седьмой эрл, намерен возвратиться в родовое гнездо, прогремела для него как гром среди ясного неба, застав врасплох. А когда миновал первый шок, осталась жгучая обида на незаслуженную несправедливость судьбы. Мартин почти не помнил брата, который был старше его на семь лет. В памяти сохранился лишь неясный образ хорошенького, на редкость застенчивого и тихого мальчика с приятными манерами и едва слышным голосом. Но почему-то он ничуть не сомневался, что тот ему не понравится. И сейчас, бросив злобный взгляд в сторону рассудительного кузена, юноша недовольно проворчал:

— Прошу заметить, уже седьмой час.