Звезда и тень   ::   Кинсейл Лаура

– Ты готов умереть?

– Если многоуважаемый Икено считает, что я ве должен служить ему, то я готов.

– Ложь! – Икено фыркнул, – я считаю, что тебя послал Танабе!

Он сделал легкое движение подбородком, лезвие резануло воздух за спиной Сэмьюэла, перед его мысленным взором блеснул отраженный от металла свет. Сэмьюэл не шевельнулся.

Каждый мускул и клетка тела знали разницу между смертоносным ударом и ложным. Он испытал облегчение, когда острие разорвало его воротник, процарапало легкую рану. Запах крови указал на близость смертельной стали.

Лицо Икено не выразило ничего. Долгая тишина могла выражать раздумье, но Сэмюэлю подумалось, что скорее все это – удивление. Он ответил поклоном, коснувшись лбом пола.

– С искренней благодарностью за мою недостойную жизнь.

– Ты хочешь предать учителя. Даже собака не предает хозяина.

Мускулы на лице Сэмьюэла напряглись:

– Я не нарушал клятвы, – затем добавил низким, странным голосом, – Танабе Дожен испытал меня различными путями. Я не подвел его.

– Но ты здесь.

– Он смеялся надо мной. Он считает, что я не достиг…

Сэмьюэл ощутил глухой гнев внутри себя. Гири – это праведный долг. Человек обязан своему учителю. Но гири мастеру, учителю может быть слишком тяжелым. В сотнях старинных японских легенд воины-герои, которые должны были бы свершить сеппуху (вскрыть себе животы по приказу господина), уходили к врагам и мстили своему господину даже за меньшее оскорбление, чем насмешка и презрение. Так было принято. Икено должен понять.