Прах к праху   ::   Джордж Элизабет

Вы недоумеваете, почему, инспектор? Вам, настолько убежденному, что я должна совершить акт предательства… Хотите знать?

Что ж, улица тянется в обе стороны. Пройдите по ней. Почувствуйте ее у себя под ногами. А потом решайте. Как я. Решайте. Решайте.

Мы сидели на палубе, когда я наконец рассказала Крису то, что знала. Я надеялась убедить его, что на самом деле вы только выискиваете доказательства нашей связи с ДСЖ, но Крис не дурак. С того самого момента, как он увидел мою мать тогда в Кенсингтоне, он подозревал что-то неладное. Он был в доме, видел ее состояние, слышал ее слова, видел, как я просиживаю над газетами, как пытаюсь бросить читать их и снова к ним возвращаюсь. Он спрашивал, не хочу ли я поделиться с ним происходящим.

Я сидела на своем парусиновом стуле, Крис прямо на палубе, подтянув к себе ноги, так что джинсы вздернулись, обнажая полоски бледной кожи над белыми носками. В этой позе он казался уязвимым. И молодым. Он обхватил ноги руками, и запястья вылезли из рукавов джинсовой куртки. Узловатые такие. Как и его локти, лодыжки и колени.

— Нам лучше поговорить, — сказал он.

— Не думаю, что смогу.

— Это касается твоей матери.

Он утверждал, не спрашивал, и я не стала отрицать. Лишь сказала:

— Скоро я стану как тряпичная кукла, Крис. Я, вероятно, окажусь прикована к инвалидному креслу. Будут трубочки и респираторы. Подумай, как ужасно все это будет. А когда я умру…

— Ты не будешь одна.