JК
Звезды в волосах :: Картленд Барбара
Страница: 56 из 257Я бы взял ее в жены на любых условиях. Будь у нее пятьдесят внебрачных детей, для меня это не имело бы значения. Будь она убийцей, изгоем, я бы все равно любил ее.
В его голосе зазвучала истинная страсть, потом он снова откинулся на подушки в кресле.
— Это любовь, Гизела! И пусть ты никогда не узнаешь, что это такое. Она разрушает все, кроме самой себя.
— Но все же любовь означает счастье, — сказала Гизела.
— Да! Счастье, потому что, когда приходит любовь, весь мир вокруг меняется, — согласился сквайр. — В конце концов Стефани согласилась выйти за меня. Мне тогда казалось, я самый счастливый человек на свете. Только позже я познал адские муки ревности, бросившие меня на самую глубину пропасти, имя которой — отчаяние.
Он помолчал минуту, глядя на огонь.
— Нет сильнее боли, чем ревность, Гизела. Помни об этом и постарайся избежать ее. Ревность въедается в самую душу. Она вторгается с каждым твоим вздохом, с каждой мыслью, которая приходит тебе в голову.
Гизела невольно чуть сильнее прижалась к его коленям.
— Бедный папа.
— Твоя мать никогда не притворялась. Когда мы поженились, она сказала, что любит только одного человека и никого больше и что будет любить его всегда. Ее сердце было отдано ему и тебе, его ребенку.
— Трудно тебе было, — сказала Гизела.
— Трудно! Временами мне казалось, что я больше не выдержу.
В его голосе зазвучала истинная страсть, потом он снова откинулся на подушки в кресле.
— Это любовь, Гизела! И пусть ты никогда не узнаешь, что это такое. Она разрушает все, кроме самой себя.
— Но все же любовь означает счастье, — сказала Гизела.
— Да! Счастье, потому что, когда приходит любовь, весь мир вокруг меняется, — согласился сквайр. — В конце концов Стефани согласилась выйти за меня. Мне тогда казалось, я самый счастливый человек на свете. Только позже я познал адские муки ревности, бросившие меня на самую глубину пропасти, имя которой — отчаяние.
Он помолчал минуту, глядя на огонь.
— Нет сильнее боли, чем ревность, Гизела. Помни об этом и постарайся избежать ее. Ревность въедается в самую душу. Она вторгается с каждым твоим вздохом, с каждой мыслью, которая приходит тебе в голову.
Гизела невольно чуть сильнее прижалась к его коленям.
— Бедный папа.
— Твоя мать никогда не притворялась. Когда мы поженились, она сказала, что любит только одного человека и никого больше и что будет любить его всегда. Ее сердце было отдано ему и тебе, его ребенку.
— Трудно тебе было, — сказала Гизела.
— Трудно! Временами мне казалось, что я больше не выдержу.