JК
Звонок с того света :: Джексон Лиза
Страница: 28 из 85 – Хотя ему явно хотелось остаться в кабинете вдвоем с Самантой, Тини тактично удалился.
Саманта торопливо разрезала конверты один за другим, ощущая противную дрожь в руках, вытряхивала их содержимое на стол. Никаких фото, только послания, написанные от руки или на машинке. Во всех примерно одно и то же – добрые слова и пожелания, без какого-либо подтекста. Ничего, что могло бы встревожить или напугать.
Она отправила их в мусорную корзину, вышла в коридор и поискала глазами Тини, но того, покорно дежурившего за дверью, заслонила могучая фигура Элеонор.
– Вот она, наша заблудшая овечка! – загремел ее голос, отозвавшийся эхом по всей «аорте», и блеснули в люминесцентном свете золотые коронки во рту, растянувшемся в широкой, чуть ли не до ушей улыбке. Рослая негритянка имела пристрастие ко всему блестящему – браслетам, ожерельям, пуговицам, а в качестве пресс-папье на письменном столе держала бронзовые шары фунтов по пятнадцать и иногда жонглировала ими, демонстрируя внушительные бицепсы.
Она бесцеремонно подхватила Саманту за талию, чуть не оторвав от пола, и повела, вернее, потащила дальше по коридору в свой кабинет, а там усадила в роскошное, обитое дорогой кожей кресло для почетных посетителей – единственное напоминание о прежних обитателях этого здания, об их размеренном образе жизни, отличном от вечной спешки и нервозности, царящих на радиостанции.
– Сколько еще времени тебе придется таскать это на себе? – Элеонор ткнула пальцем в повязку, облегающую ногу Саманты.
Саманта торопливо разрезала конверты один за другим, ощущая противную дрожь в руках, вытряхивала их содержимое на стол. Никаких фото, только послания, написанные от руки или на машинке. Во всех примерно одно и то же – добрые слова и пожелания, без какого-либо подтекста. Ничего, что могло бы встревожить или напугать.
Она отправила их в мусорную корзину, вышла в коридор и поискала глазами Тини, но того, покорно дежурившего за дверью, заслонила могучая фигура Элеонор.
– Вот она, наша заблудшая овечка! – загремел ее голос, отозвавшийся эхом по всей «аорте», и блеснули в люминесцентном свете золотые коронки во рту, растянувшемся в широкой, чуть ли не до ушей улыбке. Рослая негритянка имела пристрастие ко всему блестящему – браслетам, ожерельям, пуговицам, а в качестве пресс-папье на письменном столе держала бронзовые шары фунтов по пятнадцать и иногда жонглировала ими, демонстрируя внушительные бицепсы.
Она бесцеремонно подхватила Саманту за талию, чуть не оторвав от пола, и повела, вернее, потащила дальше по коридору в свой кабинет, а там усадила в роскошное, обитое дорогой кожей кресло для почетных посетителей – единственное напоминание о прежних обитателях этого здания, об их размеренном образе жизни, отличном от вечной спешки и нервозности, царящих на радиостанции.
– Сколько еще времени тебе придется таскать это на себе? – Элеонор ткнула пальцем в повязку, облегающую ногу Саманты.