Али-паша   ::   Дюма Александр

Али спешно созвал свой "великий диван", как называл он совет, куда наряду с мусульманами входили и христианские вожди, и где сошлись бок о бок совершенно разные люди; казалось, они сами недоумевают, что очутились вместе: почтенный Гавриил, архиепископ Янинский, приходившийся дядей несчастной Ефросине, - его привели силой; старый начальник полиции Аббас, руководивший казнью этой мученицы-христианки; святой епископ Волосский с еще не зажившими язвами от цепей, в которые он был закован по приказу паши; и Порфирий, архиепископ Артийский, которому подобал скорее тюрбан, нежели митра.

Стыдясь выпавшей ему новой роли, Али после долгих колебаний решился наконец обратиться к христианам.

- О греки! - промолвил он. - Если беспристрастно разобраться в моих поступках, вы убедитесь, что я всегда питал к вам уважение и доверие. Был ли еще хоть один паша, который относился бы к вам как я? {391}

Кто еще окружил таким почтением и вас и святыни вашей веры? Кто еще предоставил христианам привилегии, равные тем, которыми вы пользуетесь? Вы заседаете в моем совете, в ваших руках и полиция, и управление провинциями. Не стану скрывать: греческий народ претерпел от меня немало притеснений, но увы! Бедствия эти происходили вследствие моей вынужденной покорности коварным и жестоким приказам Блистательной Порты. Ее и следует считать виновной. Если же приглядеться внимательно к моим поступкам, то вы увидите, что я никогда не делал зла, если меня не вынуждали к тому обстоятельства. И если разобраться в этих обстоятельствах, то они будут красноречивее любой оправдательной речи.

Положение мое по отношению к сулиотам не допускало половинчатых решений, и, порвав с ними, я вынужден был примириться с необходимостью или изгнать их из родных краев или уничтожить. Я слишком хорошо знал изуверскую политику османского правительства, чтобы не понимать: рано или поздно Стамбул ополчится на меня самого.