Алкамен - театральный мальчик   ::   Говоров Александр

- Подковы необходимо осматривать ежедневно. Некоторые видят - гвоздь ослаб, и машут рукой: а, мол, еще успеется, перекую! А лошадь хромает и портится.

- Да я осматривал, - оправдывается десятник. - А скачка какая была? С кого угодно подковы слетят!

- Теперь нужно бы рассолу, - продолжает Эсхил, - губкой обтереть бы копыто, полить козьим жиром в поврежденном месте.

И тут я не выдержал. И тут я осмелился поднять голос на великого поэта:

- Эсхил, Эсхил! Посмотри, она умирает, а ты говоришь о лошадях, о подковах, о козьем жире! Что нам делать, Эсхил?

Командир подошел, опустился рядом со мной, тихонько дунул девочке в лицо. Ресницы ее при этом затрепетали и по лицу пронеслась слабая тень страдания.

- Видишь? - шепнул мне Эсхил. - Она жива. Жизнь борется в ней со смертью, и мы бессильны ей помочь или помешать. Но будем надеяться на помощь богов.

Он помолчал и продолжал, положив мне руку на плечо:

- Если мы не будем заботиться о копытах, пропадет конница. Пропадет конница - проиграем битву. Проиграем битву - пропадет все. Как видишь, от каждой мелочи зависит судьба великого. А впрочем, все пойдет так, какова будет милость богов.

- А в чем она, эта милость богов? В том, что один от рождения богат и счастлив, а он - изменник и трус. Другой же, может быть, и храбр и доблестен, а он - раб, и всякий может бить его палкой...

Эсхил поднялся, зевнул и сказал примирительно:

- Всякому своя судьба: господину - своя, рабу - своя. Так предначертал Зевс - властитель судеб.